Но договору не суждено было воплотиться в жизнь в полной мере, хотя Хмельницкий и набирал казаков из имений Вишневецкого и других магнатов. Каждый казак поступал в казачество со своей семьёй. А вместе с ними отходил от польского пана и земельный участок, занимаемый и обрабатываемый казаком. Богдан отбирал у панов целые волости, как казённые владения, и отдавал их казачьим командирам, образуя класс ранговых поместий. Не остался обиженным и сам Хмельницкий, ему на булаву, как говорилось, отдано было королем Чигиринское староство. Кроме того, Хмельницкий захватил в свою пользу богатое местечко Млиев, дававший бывшему своему владельцу Конецпольскому до двухсот тысяч талеров дохода.
Хмельницкий дозволил бывшим хозяевам возвращаться в свои имения и приказывал всем холопам, не вошедшим в казацкий реестр, повиноваться господам под угрозой смертной казни. Вместе с этим, и король издал универсал ко всем жителям Украины, в котором извещал, что в случае бунтов холопов против владельцев, коронное войско вместе с запорожским будет укрощать их. Лишь только об этом узнали в народе, вспыхнуло всеобщее волнение. «Как же так, — вопрошали селяне. — Где обещание гетмана? Разве не все мы были казаками!»
Богатые паны стали приезжать в свои имения с командами, отыскивать зачинщиков прежнего мятежа и казнить их. Где только поляки чувствовали силу, там поступали жестоко с непокорными холопами: отрезали им уши, вырывали ноздри, выкалывали глаза.
Хмельницкий же, по жалобе польских помещиков, сам наказывал селян: вешал, сажал на кол непослушных. Холопы, со своей стороны, где только было возможно, жгли панские усадьбы, убивали и мучили владельцев.
Положение простого народа на Украйне с каждым днём становилось всё тяжелее. Многие пошли в казацкое войско еще весной, и, рассчитывая на добычу, не стали засевать свои наделы. Кто засеял, не смог убрать урожай, так как военные действия прекратились только к концу августа. Из-за этого по всей малороссийской территории свирепствовал голод. Богатая добыча, которая была захвачена в сражениях с поляками и награблена у евреев оказалась никому не нужной.
Зря предали казаки мучительной смерти десятки тысяч иудеев, уничтожив целые общины, зря проливали польскую и собственную кровь — московские и турецкие купцы скупали их трофеи за бесценок. Вырученных от продажи денег не хватало даже на покупку хлеба.
А самые бедные, у кого не осталось никаких сбережений и запасов, были обречены на голодную смерть.
