— Это все из-за тебя, Ингрид. Ты поставила меня в такое положение, — сухо сказал Готье. — Я устал от того, что меня никто не слышит. У нас должна была быть на клавишах трезвая белокурая Элиза, вместо этого ты, Ингрид, продолжаешь держать на клавишах этого борова.
— Готье! — воскликнула она. Но он махнул рукой, останавливая ее.
— Не стоит. Слова тут ничего не значат. Ты ошиблась. Точка. Как и всегда, ты делала только то, что хотела, только то, что нужно тебе. Ты плевала на музыку, Ингрид.
— Ты куда? — крикнула Ингрид, когда Готье развернулся и пошел от нее.
Ингрид метнулась за ним.
— Нет, — крикнул он. — Не смей за мной ходить, а то я навсегда с тобой порву!
— Что? — ахнула она.
Однако Готье больше не сказал ни слова. Через несколько минут его длинная фигура исчезла в темноте.
Ингрид попросила Володю поговорить с Элизой.
— Я попробую, — сказал он, а потом взял все на себя: подобрал гитару Готье, поймал две машины, доплатил водителю одной, чтобы тот довел спящего пьяным сном Сашку до двери и передал с рук на руки родителям. Он поехал с Ингрид домой, потому что она вцепилась в его руку и просила не оставлять ее теперь одну. В машине она плакала и говорила, что действительно давно надо было гнать этого козла и что она будет делать, если Готье не приедет совсем.
— Он приедет, не волнуйся, — успокаивал ее Володя. Но Готье не было четыре дня, и четыре дня Володя был вынужден сидеть с Ингрид. Он не давал ей курить каждую минуту, вынимал у нее из рук кофе, укладывал спать. Он никогда не видел, чтобы человек так мучился, так ждал. Он сам никогда никого так не ждал, как собака, которую оставил на улице жестокий хозяин. Четыре дня Ингрид думала, что группы «Сайонара» больше не существует, думала о том, что не совсем понимает, как дальше жить. Потом Готье вернулся. На нем была другая одежда, волосы были повязаны какой-то новой бечевкой. Вид у него был свежий и отдохнувший.
— Ты? — спросила Ингрид, все еще ощущая последствия своего персонального кошмара, последствия пыток. Она не встала и не подошла к нему, она так устала от мыслей и чувств, что почти сожалела, что он вернулся.
— Ты позвонила Элизе? — коротко спросил Готье.
Ингрид дернулась и в панике посмотрела на Володю.
— Я позвоню, — вмешался он. — Прямо сейчас.
Так Элиза появилась в квартире на «Соколе» снова. Она вошла и осмотрелась. Первой ее встретила Ингрид, и выглядела она очень усталой.
* * *
Вопросов музыкального характера у Сони не возникло. То, чего от нее ждал Готье, она делала с легкостью, это был вопрос техники. Случилась некоторая заминка с синтезатором — все-таки на таком инструменте Соня раньше не работала. Играть, быстро ориентируясь в переключении эффектов и программ, встроенных в профессиональный инструмент, было непросто, но она быстро обучалась. Она не тратила время на разговоры, чаепития и перекуры, она читала инструкцию и слушала объяснения и пояснения Готье. Таким образом, уже через пару репетиций она сумела договориться с инструментом, а большего от нее и не требовалось.
