– Скоро мы будем летать?
Чак посмотрел на Джека, словно надеясь на его поддержку.
– Не знаю точно, все зависит от двигателя. Главное, чтобы был не слишком большой вес.
– Может быть, стоит вернуться к проверенному типу? – спросил Эндрю.
– Сэр, с ним мы никогда не поднимем в воздух ничего серьезного. Паровой двигатель сам по себе весит слишком много, а ведь нужны еще вода и уголь. Надо работать над тепловым двигателем. Эриксон еще тридцать лет назад создал нечто подобное. Он нагревает не воду, а сам воздух, – значит, вес значительно уменьшится. Мы думали над тем, как превратить нефть, найденную в провинции Каприй, в некое подобие керосина. Он легче угля и намного эффективнее – отличное горючее.
– И последние два двигателя взорвались при испытаниях, – мрачно прокомментировал Джон.
– Послушай, Джон, ты вообще на чьей стороне? – раздраженно спросил Чак.
– Я распределяю ресурсы и рабочую силу! – отозвался Джон. – У тебя в работе одновременно больше дюжины проектов! Я иногда думаю, что знаю гораздо меньше, чем надо бы – у тебя наверняка припрятано еще бог знает что. С таким размахом тебе нужны тысячи рабочих. А мне нужно самое главное: пушки, пушки и еще раз пушки! И еще снаряды и порох к ним!
– Нужны нам воздушные суда или нет? – вопросил Чак, глядя прямо на Эндрю.
Все они работали как одержимые, ни на минуту не расслабляясь. Нужно было привести все в порядок после морского сражения и приготовиться к следующему нападению. Чего стоило, например, заменить разбитые локомотивы и починить поврежденные рельсы! Сколько времени пришлось потратить на это! Конечно, из-за такого напряжения все они на пределе.
– Нам нужно противопоставить что-то машинам мерков, – сказал Калин.
– Это будет тепловой двигатель, – решительно объявил Чак, словно ставя точку в споре. – Иначе нам придется делать шары в два раза больше, чем сейчас. И то только для того, чтобы поднять сам двигатель и одного человека. При этом они будут громоздкими и едва смогут двигаться в воздухе. Фактически на таком шаре можно будет летать исключительно при хорошей погоде, в противном случае это будет слишком опасно.
– Грузоподъемность – самое главное, – тихо произнес Джек Петраччи. – Мой последний шар, который мы потеряли в Тугарской войне, мог поднять в воздух больше двухсот шестидесяти фунтов в холодный день. Мы с Фергюсоном немного поэкспериментировали и выяснили, что сила тяжести здесь составляет приблизительно восемьдесят пять процентов от земной, так что у нас есть некоторое преимущество.
