— Не скажи — одно слово может изменить целый мир. Но дело не в этом. Дело в вас — Трех. Взять хоть тебя. Когда-то ты сдуру сварила Присуху, благодаря которой мы разработали план. По прихоти — научилась летать. По ошибке собрала единственный в мире самолет, на котором можно осуществить похищение… Как тебе еще объяснять? Любой, абсолютно любой ваш поступок — большой, малый, эгоистичный, глупый, наивный, — оказывается на поверку лишь частью слаженного и цельного плана!
— Любой? — прониклась идеей Землепотрясная Даша. — Даже если я полечу к Ленину в Питер и расскажу ему про нашу Отмену? — атаковала она самоуверенное утвержденье Акнир.
— Ты не поедешь и не расскажешь, — опровергла девчонка.
— А кто мне запретит? — куражливо подбоченилась Чуб.
— Ты сама. Ты можешь сделать лишь то, что не можешь не сделать.
— Я не могу?!!! — этот новый нюанс Даше совсем не понравился. — Вот тут уже полная хрень! Да я сама не знаю, что сделаю через минуту…
— Но ваш Бог знает. В том-то и смысл его формулы, — сказала Акнир.
— Я что, биоробот? — окончательно обиделась Чуб. — Чушь! Если я завтра решу сделать что-то, что разрушит твой план, в принципе, я могу это сделать.
Акнир покачала головой:
— Не знаю, как тебе еще втолковать… Но, хотите вы того или не хотите, вы Трое делаете все, чтобы закончить Отмену. И сделать иначе не можете. Пойдем, я тебе покажу.
Глава тринадцатая,
в которой Даша Чуб узнает Машину тайну
Две молодые монашенки, семенящие по богомольному Городу, вряд ли могли привлечь вниманье прохожих… Даже не смотря на то, что одна из них лузгала семечки и непрерывно вертела головой — мало ли из какого далекого дикого монастыря та пришла пешком поклониться киевским святыням.
Уже сам процесс преображения помог Чуб разминуться с замаячившей на горизонте депрессией. Едва Акнир открыла свой безразмерный саквояж и извлекла оттуда два монашеских платья, Даша вспомнила молодость… Когда-то она уже обряжалась послушницей, и впереди маячили приключения. Только тогда ее напарницей по нереальным событиям была Маша Ковалева.
— Держи, — ведьма быстро повесила на шею Чуб кожаный мешок на шнурке. — Это Отсуха. Отворотное зелье. Тебе понадобится…
— Значит, я снова увижу царя? — по телу Даши пробежал тревожный озноб.
— Заодно силу Отсухи № 8 проверим.
Поначалу Изида Киевская не отметила никаких перемен. Показалось, что за дверью их встретил тот же солнечный день. И у Золотых ворот она как обычно купила сделанный из обрывка газеты кулек семечек, и Золотоворотская улица, петляя, как прежде, вывела их на Софиевскую площадь, та — на Михайловскую, где у подножия одноименного монастыря и высокой золотоголовой колокольни стоял памятник Княгине Ольге… почему-то закутанный белым полотном.
