Но самое яркое впечатление оставляли весна и лето. Тундра покрывается коврами оранжевого, голубого, желтого и вишневого цвета, причем они не плавно переходят друг в друга, а резко отделяясь, и казалось, что кто-то специально рисовал их сразу же после того, как сходил снег. И уж никак нельзя пройти мимо прилета птиц: косяками и в одиночку, группами и парами все летят и летят они в свои родные места, чтобы за каких-нибудь два летних месяца отложить яйца, высидеть потомство, обучить его и уже вместе улететь на юг опять на длинную-предлинную зиму. А зимой тут тоскливо и тревожно, жуткие морозы в начале зимы, от тридцати и до пятидесяти градусов, сменяются к концу ее сильнейшими пургами, когда буквально в трех шагах ничего не видно. Тогда люди ориентируются по пустым бочкам, которые ставятся здесь через каждые пять шагов еще летом, чтобы они потом, вмерзшись в землю, не могли быть поваленными штормовыми ветрами. Так и чернеют они бесконечными вешками, указывая дорогу любому путнику, движущемуся или своим ходом, или на тракторе, потому что другой техники нет, так как проехать иначе как на тракторе по такому бездорожью совсем невозможно.
Вот и служит Ваня в таких местах вторую зиму. Дежурство, отдых, занятия, дежурство. Так и проходит день за днем. Живут они в казарме, исполненной в северном варианте, то есть взяли несколько будок, сняли с автомобилей, выстроили в ряд, напротив них поставили, отступив три-четыре метра, еще один ряд, с тыльной и лицевой стороны еще по ряду и получился четырехугольник, который потом завалили землей, соединили общей крышей и получилось жилье, внутри которого проведено отопление, отведены, кроме спальных, и другие помещения. В кунгах живут четыре или шесть человек. Рядом с казармой в каких-то двадцати шагах — общежитие для офицеров и прапорщиков, собранное из двутавровых железных балок, листового железа, внутри которого — пенеплен. Стоит общежитие, наоборот, на стальных сваях и открыто всем ветрам и непогодам. С другой стороны — электростанция, где день и ночь громыхают дизеля. Есть и подсобные помещения: столовая вместе с пекарней, котельная с автопарком, свинарник, где живут свиньи, козы, кошка и кот, которого солдаты по очереди приносили в свои будки. Последним и самым главным помещением является техническое здание, рядом с которым возвышаются огромные параболические антенны, обозреваемые за многие километры и даже нанесенные как ориентиры в самолетные карты. Вот в этом здании и дежурит сержант Сердюченко. И, как говорится, кому-то была уготовлена судьбой прямая дорога жизни с небольшими изгибами и плавными поворотами, а кому-то — неровная, пересеченная оврагами, крутыми уклонами и спусками и такими разворотами да поворотами, что дух захватывало. Такая дорога была начертана судьбой Ване Сердюченко, который, казалось бы, только и начал жить спокойной, ровной жизнью, как вдруг — поворот, да такой, что рассказывать страшно.
