— Хорошо, собаку не берем, пойдем одни.
Скотина, напоенная и накормленная, спокойно посапывая, спала, только молодая коза, вскочив на ноги, тоненько заблеяла.
— Ладно, спи уж, — сказала Настя и, сняв с гвоздя фонарь, погасила его и следом за Виктором вернулась в комнату.
В конюшне стало темно, но животные на это не отреагировали, только корова шумно вдохнула и так, же шумно выдохнула, словно сказав: «Ну, вот и все, день закончился». А через маленькое окошечко, сделанное почти под потолком, начал пробиваться бледно-голубой свет — была ясная лунная ночь. Животные дремали, и каждому из них снился только одним им понятный сон. Тихо, ни звука, даже корова, перестав жевать, уснув, дышала спокойно и ровно. Не хрюкал больше кабан, переворачиваясь с боку на бок, — убили его, и теперь люди без всяких угрызений совести спали в своих постелях. Да все они одинаковые, только о себе и думают, правда, и животные в конюшне не вспомнили кабана, они ни о ком не помнили, они просто жили и спали, спали и жили.
Глава третья
Поезд, монотонно стуча колесами, все дальше и дальше увозил, расположившегося на самой верхней полке общего вагона Ивана. От донских степей, от небольшого районного городка Голодаевка, от добрых и умных Риты Ивановны и Оксаны, от громадного и беспокойного Василия Лукича, от одинокой многострадальной березы и могилы под ней с добротным новым крестом, под которым теперь покоится прах отца и матери его. Уже уплыли куда-то на запад поволжские степи, занесенные снегом, а прошлой ночью с большим трудом прорезались через Уральские горы, и вот уже целый день отстукивали колеса по Западносибирской тайге. Нехорошо уехал Иван от Риты Ивановны и Оксаны, а почему так получилось, он и до сих пор себе объяснить не мог, просто вдруг стало невмоготу, и он, оставив записку на столе, закинул за плечи рюкзак и уехал с попутной машиной на станцию. И вот сейчас он думал и думал, почему так сделал, и не мог додуматься. Все было так хорошо, они уже подружились с Оксаной и даже ходили вместе два раза в школу, где она училась, и он заметил, с какой гордостью Оксана шла с ним рядом, словно хотела сказать: «Ну что?.. вот так-то». А девчонки из ее класса даже и не скрывали своего восторга. Одна подбежала и спросила:
— Оксана, это кто? Оксана, взяв Ивана под руку и прислонившись к нему, с вызовом ответила:
— Мой друг, брат и защитник, — и, заглядывая снизу вверх в лицо Ивана, спросила, — правда, Ванятка?
