– И поэтому ты уезжаешь? Потому что я не остался? Потому что решил, что для выяснения наших отношений требуется время?
– Нет, – солгала она. – Я собираюсь в Нью-Йорк к моей прежней жизни и работе.
Она быстро произнесла это, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.
– Прошлой ночью…
– Что прошлой ночью? – спросил Том, приближаясь к ней.
– Прошлая ночь не должна была случиться!
– Слишком поздно так говорить. Она, все-таки, случилась.
Он стоял так близко от нее, что Джени чувствовала запах его тела и запах опилок на его рубашке. Она оперлась о раковину, ноги ее подкосились от этой волнующей близости.
– Прошлая ночь ничего не меняет. – Она старалась, чтобы ее голос звучал, как можно спокойнее.
Она любила Тома, любила больше, чем жизнь. Быть вдали от него было для нее тяжелее всего.
– Какого черта это не имеет значения!
Впервые, Джени увидела, что Том настоящий Паркер. С их характером и темпераментом. Он обнял ее. Его прикосновения были нежные, но и требовательные.
– Прошлая ночь сделала тебя моей женой.
Неожиданно Джени поняла, что он не угрожал – он сам боялся. Неужели боялся потерять ее?
– Я никогда не думала, что останусь здесь, и никогда не думала, что мы так долго будем мужем и женой. Все, что я имею и хочу иметь, – все это в Нью-Йорке. – Больше всего боролась она с искушением прижаться щекой к его ладони.
– Ты хочешь, чтобы я уехал из Виллоу Крик в город?
Она покачала головой.
– Я знаю, что ты не поедешь. – Джени никогда бы не просила его об этом. Она слишком любила его, чтобы заставить принять чужой образ жизни. – Ты достаточно хорошо себя знаешь. Знаешь, кто ты есть и чему принадлежишь.
Он отнял руки от ее лица, но не двинулся с места. Так они и стояли, почти касаясь друг друга. Джени притихла.
– Все, что мне нужно в жизни, находится здесь. Все, кроме тебя.
– Ты хочешь сказать, что оставишь свой дом, семью, работу ради того, чтобы уехать со мной в Нью-Йорк?
Его взгляд, словно, проходил через нее. Джени чувствовала, сердце, и душа Тома сейчас открыты для нее.
– Если ты хочешь, чтобы я поехал с тобой в чем стою, я это сделаю.
– Что ты говоришь, Том?
– Я люблю тебя, твое мужество и стойкость. Я люблю твои глаза, когда ты смотришь на сына. И как ты, смешно, морщишь нос, когда смеешься. Оказывается, я люблю тебя больше, чем один человек может любить другого. Нужно было сказать тебе это раньше. Я хочу, чтобы мы были вместе, и поеду с тобой в Нью-Йорк, на Луну, куда угодно, чтобы ты поверила, я тебя люблю.
