– Джени!
– Я здесь, Том.
Она повернулась от буфета, куда убирала посуду после ужина. Весь день, пока она строила планы своего отъезда из Виллоу Крик, ей приходилось избегать его.
– Я слышал от Шерон, что ты с Роби собираешься в Нью-Йорк завтра утром.
У Джени екнуло сердце. Она должна была предвидеть, что Шерон и Брюс, наверняка, проболтаются. Но их нельзя винить. Ведь ее поступки были для них сплошной загадкой, впрочем, как и для всех в доме.
– Ты что-нибудь слышала об этом, мама? – прорычал он, вбегая в кухню.
Старая деревянная дверь за спиной у него хлопнула, как бы вторя его словам.
– Твоя мать ничего об этом не знает, – ответила Джени, и это была правда. Ей не хватило мужества объявить Дайане о предстоящем отъезде. Сказать об этом ей и Чаку было так же трудно, как сказать это Тому.
– Я знаю, – недовольно, произнесла Дайана, ставя горку чистой посуды на стол, – Шерон сказала мне. Она очень расстроена. Ведь ты ничего не объяснила ни ей, ни Брюсу. Просто сказала, что должна вернуться в Нью-Йорк. Я не понимаю, к чему так торопиться, и я хочу с тобой об этом поговорить, Джени. Может, сейчас самое время?
– Сейчас не самое подходящее время, мама. Пожалуйста, выйди, я хочу поговорить со своей женой наедине.
– Дайана, останься, прошу тебя, – взмолилась Джени.
Это было трусостью, но она не могла остаться наедине с Томом. Свою краткую, отрепетированную, речь она могла произнести только в ее присутствии. Дайана бросила на Джени извиняющийся взгляд.
– Кажется, Чак зовет меня. Решите все без меня.
– Какого черта ты удираешь? – спросил Том, как только мать вышла из комнаты.
– Я не удираю, – огрызнулась Джени. – А кто и удрал, так это ты. Даже не дождался, пока я проснусь.
Она чувствовала себя такой несчастной и потерянной, проснувшись утром и не найдя его возле себя. И тогда поняла, что если сейчас же не уедет с фермы Виллоу Крик, то навсегда потеряет себя. Останется со своим мужем на любых условиях, какие бы он ей ни предложил.
– А ты хотела, чтобы мои родители и Роби нашли нас вместе? И что мы им объясняли бы тогда?
– Я не знаю, но ты должен был сказать мне хоть что-нибудь.
