— М-да… Все на грани… Малейшая ошибка, и противник уходит.
— Не только ошибка. Цель может изменить курс, если обнаружит перископ, и вообще не войдет в зону поражения. А может, наоборот, попытаться вас таранить. Нюансов очень много. Запомните главное условие успешной подводной атаки, господа: ваше основное преимущество — скрытность. Пока подводная лодка не обнаружена, она имеет высокие шансы на успех. Если же ее обнаружили до момента пуска мин, то вероятность успеха падает почти до нуля. Подводная атака — это совсем не то, что артиллерийская дуэль. Не пропало еще желание становиться подводниками?
— Нет, Михаил Рудольфович!
— Вот и хорошо. То, что вы сейчас видите, господа, бывает крайне редко. Можно сказать, почти никогда. А именно — следование подводной лодки в составе соединения боевых кораблей. Это не ее работа. Подводная лодка — вольный одинокий охотник. Она действует самостоятельно и рассчитывает только на себя. И именно этим обусловлена специфика ее действий.
— То есть опровержение поговорки, что один в поле не воин?
— Вот именно. Воин, да еще и какой. Адмирал Того прочувствовал это на своей шкуре.
— Но как вам удалось уничтожить три броненосца за одну атаку, Михаил Рудольфович?!
— В этом случае нам просто повезло. Японцы сначала не поняли, что атакованы подводной лодкой. И первые два взрыва на «Микаса» посчитали подрывом на минном поле. Во всяком случае, их поведение говорило именно в пользу этой версии. Броненосец «Асахи», следующий вторым в ордере, стал отрабатывать задним ходом и не сделал попытки уклониться в сторону. То есть сам подставился под второй залп из носовых аппаратов. Но после подрыва «Асахи» противник понял, что минное поле здесь ни при чем. Возможно, посчитали атакой миноносцев, а возможно — подводной лодки, так как дали полный ход и попытались выйти из опасного района, открыв беспорядочную стрельбу. Но в суматохе нам удалось всадить одну мину еще и в «Хатсусе», идущего последним. Далеко он уйти не смог, и потом мы просто добили подранка, перезарядив аппараты.
— Да уж, Михаил Рудольфович! Не могли бы вы потом рассказать все подробно? Ведь для читателей это будет все равно что ожившие картины из «Двадцати тысяч лье под водой»!
— Пожалуйста, Василий Иванович. А вы еще Николая Александровича расспросите, он тоже много чего интересного рассказать может. Как мы с ним из Шанхая убегали. Вот это, я вам скажу, было гораздо сложнее утопления трех подставившихся броненосцев…
