– Ты и правда можешь найти подход к собакам, мэм.
– Если они знают, что ты их любишь, у тебя всегда будут их доверие и преданность.
Её слова напомнили мне о Сторми, то, каким образом мы были связаны друг с другом, нашу любовь, доверие и преданность. Я говорю:
– Людям это тоже нравится.
– Некоторым людям. Вообще говоря, при этом, люди более проблематичные, чем собаки.
– Плохие люди, конечно.
– Плохие, те, которые от случая к случаю переходят черту между хорошим и плохим, и некоторые хорошие люди. Даже глубоко любящие, и у которых навсегда отпала необходимость внушать преданность.
– Здесь есть, о чём подумать.
– Я уверена, ты думал об этом часто, Томми.
– Ну, я пойду ещё немного поразнюхиваю, – заявляю я, поворачиваясь к двери, но потом не двигаюсь.
После расчёсывания длинной пышной бахромы из меха на передней лапе собаки, которую страстные любители ретриверов называют оперением, Аннамария говорит:
– В чём дело?
– Дверь закрыта.
– Чтобы не впускать переменчивого механика, Донни, о котором ты так настойчиво предупреждал меня.
– Она открывается сама по себе, когда я появляюсь перед ней извне.
– Ты хочешь сказать – что?
– Не знаю. Я просто говорю.
Я смотрю на Рафаэля. Рафаэль смотрит на Аннамарию. Аннамария смотрит на меня. Я смотрю на дверь. Она остаётся закрытой.
Наконец, я берусь за ручку и открываю дверь.
Она говорит:
– Я думаю, это мог сделать ты.
Вглядываясь в покрытый завесой ночи мотель, где слегка дрожат деревья, я испытываю страх перед кровопролитием, которое, как я подозреваю, мне потребуется совершить.
– В «Уголке Гармонии» нет настоящей гармонии.
Она говорит:
– Но есть уголок. Убедись, что тебя не водят за нос, молодой человек.
На случай, если за мной наблюдают, я не продолжаю разведку немедленно, я возвращаюсь в свой домик и запираю за собой дверь.
Не так много лет назад почти 100 процентов людей, которые думали, что за ними постоянно наблюдают, признавались параноиками. Но недавно обнаружилось, что во имя общественной безопасности Министерство внутренней безопасности и сотня других местных, на уровне штатов и федеральных агентств, используют воздушные наблюдательные беспилотники такого типа, которые прежде использовались только в заграничных конфликтах – на низких высотах, за пределами полномочий управления воздушным движением. Скоро больше будет беспокоить не то, что когда вы выгуливаете собаку, за вами секретно наблюдают, а что эти быстро увеличивающиеся в количестве беспилотники начнут сталкиваться друг с другом и с транспортными самолётами, и что вас убьёт падающий беспилотник, который наблюдал за вами, чтобы убедиться, что вы подобрали какашки Фидо
