Мы вышли из ресторана. Спешнев аккуратно поддерживал меня под локоток. Он навис надо мной, большой, грузный, воплощение респектабельности и достатка. Я поплотнее закуталась в плащ и вдохнула загазованный московский воздух, но на меня непривычно пахнуло свежестью. Видимо, пока мы ужинали, прошел дождь. Мне вдруг стало грустно. Виновата была погода, а может быть, вино или воспоминания о таком же дождливом вечере…
Я обернулась к Диме. Нет, я не позволю себе грустить. Рядом со мной красивый, сильный, состоятельный мужчина, который подходит мне по всем статьям. Со временем я научусь его любить и стану ему идеальной спутницей жизни. Я хочу быть рядом с ним. Я знаю, что смогу привязаться к мужчине, если буду ощущать его поддержку и заботу. Его любовь обязательно высечет искру в моем сердце, и наши души будут едины, и мы будем счастливы…
— Поедем ко мне, а, Маш? — спросил Дима и потерся щекой о мою щеку.
Как? Уже?
Мое паническое молчание было принято за безоговорочное согласие. Дима вел меня к машине, а я безвольно переставляла ноги. Можно было сколько угодно убеждать себя в том, что Спешнев мне симпатичен, что он для меня идеальный жених и что за него надо хвататься обеими руками. Ехать к нему домой я была не готова. По крайней мере, пока.
Он распахнул дверцу машины. Закатывать сцену из «Орлеанской девственницы», стоя на холодном ветру, мне не хотелось, и я полезла в салон. Объяснимся по дороге. Он должен будет меня понять.
Хотя я сама себя не понимала. Мы с Димой знакомы несколько месяцев. Я ему симпатична, он мне тоже, мы взрослые, свободные люди, не обремененные лишними узами и моральными соображениями. И, тем не менее, я подыскиваю слова для отказа. В чем дело? Неужели я подсознательно намереваюсь завлечь Спешнева, играя на его первобытных инстинктах?
Я была о себе лучшего мнения.
За этими размышлениями время пробежало незаметно, и я очнулась, лишь когда рука Спешнева сдавила мне коленку, а его голос промурлыкал:
— Мы уже скоро приедем, Машенька. Еще минут десять.
Медлить дольше было нельзя. Иначе через десять минут этот крупный солидный мужчина начнет срывать с меня одежду, и доказать ему, что это совсем не входит в мои планы, будет делом нелегким.
— Дима, прости меня, но я не могу, — пробормотала я, испытывая к себе жгучее отвращение.
Толком отказать мужчине и то не умею.
— Что не можешь? — искренне удивился он.
— К тебе ехать, — выдохнула я.
— Почему?
Естественный вопрос. Но я была бы благодарна Диме, если бы он его не задал.
