Конная княжеская дружина строилась в плотные десятки позади большого полка, возле холма, на котором холопы Юрия Игоревича уже раскидывали большой шатер. Трепетал на ветру голубой стяг, кучкой стояли воеводы. Гонцы держали в поводу коней, готовые мчаться с княжескими приказаниями.
Встали на свои места полки правой и левой руки — муромцы и пронцы.
Высыпали перед большим полком, горяча коней, стрелки-лучники, рассыпались цепью.
Подошел обоз — сани с рогатками, капканами, тяжелыми самострелами. Обозные мужики нахлестывали лошадей, лихо свистели, торопливо расставляли рогатки. Конечно, рогатки — это не крепостная стена, но и на них могут споткнуться передовые татарские сотни.
Прискакал гонец из засадного полка, передал весть от воеводы: полк уже в дубраве, сторожа сидят на деревьях, ждут княжеского знака…
Юрий Игоревич удовлетворенно кивнул: «Успели!»
Морозило. Застоявшиеся кони тихо звенели уздечками. Ратники терли зазябшие уши, хлопали рукавицами по бокам — грелись. Тихо разговаривали. Старый ополченец, шмыгая покрасневшим носом, задирал соседа, здоровенного добродушного парня:
— Заскучал, Тиша? На печку бы сейчас, а?
— Не, чего там, постоим! — добродушно басил парень, перекидывая с плеча на плечо медную булаву.
— Ну, сам не замерз — меня погрей! За пазуху посади. Мне, старичку, места хватит!
Вокруг засмеялись. Тиша обиженно отвернулся:
— Нашел время насмешничать. Волос седой, а ум где? Вот пощекочет тебя татарин копьем, досмеешься…
— А я за тебя спрячусь, авось не достанет!
Но шутки не веселили. Кто-то сказал тоскливо:
— Помолчал бы, старик… Не на праздник, чай, собрались…
Нетронутой снежной белизной лежало впереди поле, кое-где простроченное цепочками заячьих следов. Казалось, это поле было незримой границей между русским войском и тем страшным, непонятным, что вот-вот надвинется из-за дальних курганов…
Вдали показались какие-то черные точки, рассыпались по горизонту, отделив прерывистой линией серое небо от снежной равнины. Потом из низин поползли, растекаясь по дорогам, сплошные конные массы.
Татары!
Сдержанный гул прокатился по русскому войску. Напряженно поднялись копья.
Татарская конница медленно приближалась, развернув в стороны крылья дозорных отрядов. Два поприща[28], одно… Вот уже расстояние между противниками можно мерить перестрелами[29] — совсем близко.
Из татарских рядов выехали конные лучники, пустили стрелы, потом еще и еще. Прикрывая свой пеший строй, навстречу им бросились легкоконные дружинники, тоже принялись пускать стрелы.
