— Вести с рубежа привез… Плохие вести… Веди скорее к великому князю!
— Господин великий князь Юрий Всеволодович в Боголюбове, как завсегда в сию пору. Знать должен бы сам, не первый день на княжеском дворе!
И еще о чем-то пустячном бормотал Надей, обиженно поджимая губы. Сама мысль о том, что воевода мог забыть обычай великого князя встречать зиму в Боголюбове, казалась дворецкому кощунственной. Уж не ради ли каких-то татар, шатающихся по Дикому Полю, откажется великий князь Юрий Всеволодович от дедовского обычая?!
— Вели свежего коня дать, Надей. Дело спешное, — заторопился Иван Федорович…
В Боголюбове еще не спали. По просторному двору, припорошенному свежим снежком, пробегали княжеские отроки с кувшинами, блюдами, ендовами. Негромко ржали кони, звеня наборной сбруей. Возле крыльца вытянулись в рядок сани, покрытые медвежьими шкурами.
Ивана Федоровича узнали. Старший дружинник доверительно шепнул:
— У Юрия Всеволодовича ближние люди собрались. Да из Булгара князь, которому вотчину летом возле Новгорода Нижнего дали. Только-только застолье начали…
Иван Федорович поднялся по узкой крутой лестнице. Пригнувшись, чтобы не задеть за притолоку высокой бобровой шапкой, шагнул в гостевую горницу. Разом смолк разноголосый гул. Великий князь, оправляя смятую на груди белую рубаху, поднялся навстречу:
— Боярин Иван?! Какое лихое дело пригнало тебя с рубежа? Случилось что?
— Дозволь, господине, наедине сказать…
— Иди в горницу. Я сей же час буду.
В горницу великий князь пришел вместе с воеводой Петром Ослядюковичем — самым доверенным, самым ближним своим советчиком. Иван Федорович знал, что от этого воеводы у великого князя секретов нет, проверен многими годами верной службы.
— Ну, говори, боярин, — промолвил великий князь, усаживаясь на крытую синим сукном скамью. — Говори!
Воевода Петр остался стоять в дверях, как бы оберегая собеседников от посторонних глаз и ушей.
— Третьего дня прибежали доглядчики с Дона, — начал Иван Федорович. — У крепостицы Воронеж, что возле Черного леса, собираются полки татарского царя Батыги. Воинов многое множество, и лошадей заводных у каждого по две, по три. А рязанские сторожа на реке Воронеже о том не ведают: лесом от них воинские станы Батыги закрыты…
— Проглядел, значит, рязанский князь, — усмехнулся Юрий Всеволодович.
— Истинно молвишь, господин. На Рязани спокойны. Встретил по пути рязанцев — ничего не знают…
— Говори дальше.
— Половцев наши сторожа перехватили. Взяли этих половцев татары в свое войско, да не укараулили — убежали половцы. Говорят, скоро поход. Жди, княже, нашествия этой же зимой…
