Лишь по названью царь, он здесь не управляет.
Не все ль ему равно, кто правит за него:
Я или римляне? А сам он для чего?..
Но вот еще один заложник мой явился.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Те же и Аттал
Арсиноя
Аттал, что слышно там? Отъезд их не открылся?
Аттал
О небо!
Арсиноя
Говори!
Аттал
Все боги против нас.
Непоправимое произошло сейчас:
Смог Никомед бежать!
Лаодика
Он на свободе снова?
Вновь милосердной быть душа моя готова.
Арсиноя
Аттал! Зачем меня в тревогу погружать?
Аттал
Я все вам объясню, должны вы все узнать.
Арасп с охраною своей вооруженной
Уже привел его к той двери потаенной,
Через которую Фламиний уж прошел,
Когда удар ножа Араспа грудь нашел.
И он на землю пал. Была смертельной рана,
И, смерти устрашась, бежала прочь охрана.
Арсиноя
Но кто на них напал, скажите мне скорей?
Аттал
Те десять часовых, что были у дверей.
Арсиноя
О сын мой, сколько же предателей на свете!
Как неверны царям все подданные эти!
Но кто вам рассказал, коль нет уж никого?
Аттал
Сам умирающий и спутники его.
Но дальше слушайте. Я с помутневшим взглядом
Помчался к берегу, чтобы с царем быть рядом,
И что увидел я? Охваченный тоской
И страхом обуян, хотел родитель мой
В челне догнать посла: тот был уж на галере
И, видно, трепетал за жизнь в не меньшей мере.
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Те же, Прусий и Фламиний
Прусий
Нет-нет, вернулись мы и будем здесь вдвоем
Честь нашу защищать иль смерть свою найдем.
Арсиноя
Умрем же, государь, чтобы не быть во власти
Врагов, сулящих нам великое несчастье,
Лишим их радости вершить над нами суд,
Освободим себя от их позорных пут.
Лаодика
Своим отчаяньем вы принца оскорбили
Сильнее, чем тогда, когда послать решили
Его заложником в непобедимый Рим.
Но принц ведь не такой, коль мною он любим,
И был бы навсегда союз мой с ним разрушен,
Когда бы не был он всегда великодушен.
Вот он идет сюда, и ни к чему слова:
Сейчас увидите, была ли я права.
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Те же и Никомед
Никомед
Все тихо, государь. Едва я появился,
Бунтующий народ тотчас угомонился.
Прусий
Как? Осквернить дворец присутствием своим?
Мятежник!
Никомед
Никогда я не был таковым.
Пришел я не затем, - чтоб дерзко перед вами
Бряцать разбитыми железными цепями;
Как добрый подданный пришел, чтоб наконец
Со мной спокойствие вернулось во дворец.
И Рим не думаю винить я в преступленье:
Он верен правилам искусства управленья,
Как и не думаю посла его винить
За то, что власть хотел меж нами разделить;
Но только пусть они оставят принужденье.
