— И все же это не объясняет вашего появления на берегу моего озера.
Джейн слегка растерялась.
— Но это не ваше озеро.
Густые черные брови недоуменно поднялись:
— Хорошо, в таком случае на моей лужайке. Признайтесь, вас послали Маркус с Филиппой? Наверное, просили проверить, все ли у меня в порядке? Так передайте, что я живу замечательно. Превосходно!
Джейн раздраженно поморщилась. Остроумие — это одно, а сарказм — совсем иное. А когда грубиян повернулся спиной (мускулы рельефно проступали сквозь тонкую ткань рубашки) и распахнул дверь, настойчиво повторила:
— Это не ваше озеро. И не ваша лужайка. — На секунду задумалась и сказала главное: — Это вы на моей земле.
Мистер Уорт повернулся. Если бы разговор не превратился в неприязненную перепалку, то интонацию можно было бы счесть вполне светской, даже любезной.
— Неужели, мисс Каммингс? А мне почему-то всегда казалось, что это я унаследовал дом тетушки Лоу, а не вы. Собственными глазами видел завещание и прочие документы.
— Очевидно, вы не дали себе труда прочитать бумаги с начала и до конца, — возразила Джейн и показала на запад — туда, где в лучах утреннего солнца невозмутимо и величаво возвышался солидный Коттедж. — Дело в том, что я живу вон там, и вся земля на этом берегу озера принадлежит нашей семье. Когда моя прабабушка была маленькой, этот дом служил ей постоянным местом детских игр.
Берн взглянул с интересом.
— Значит, я имею честь жить в игровом домике вашей прабабушки?
Джейн коротко кивнула.
— Но позвольте, каким же образом сокровище перешло к тетушке Лоу?
— Видите ли… — Джейн почувствовала, как начинают гореть уши. — Ваша тетушка Лоу впоследствии стала… э… близкой подругой моего дедушки.
Голубые глаза смотрели так пронзительно, что теперь уже горели не только уши, но и щеки. Наконец, не отводя взгляда, Берн громко расхохотался.
— Вот уж никогда бы не подумал, что старушка способна на проказы.
— Да уж. — Впервые за сегодняшнее утро, а может быть, и с момента приезда в Рестон, Джейн улыбнулась: — Во всяком случае, дед подарил дом вдове Лоу. Но землю подарить не мог — не имел права дробить фамильные владения или что-то в этом роде. Так что если бы вы дали себе труд внимательно изучить бумаги, то узнали бы, что владеете только зданием. — Она пожала плечами. — Все остальное принадлежит нам.
— Значит, как только я выхожу за порог, сразу нарушаю границы вашей собственности?
— До тех пор пока не окажетесь на дороге, ведущей к старой мельнице, — подтвердила Джейн. — Должна сказать, что наша семья нисколько не возражает против свободного и беспрепятственного передвижения, особенно после той бескорыстной и благородной помощи, которую вы оказали моему брату вчера вечером.
