При мысли о том, что наши с ним гены скрестятся, создав что-то третье, мне делалось дурно. Меньше всего на свете мне хотелось быть с ним каким-либо образом связанной, и, когда мы ночью лежали в постели, я страстно желала, чтобы у меня произошел выкидыш. Все негативные мысли, какие только могла придумать, я направляла против растущего во мне чудовища и визуализировала, как оно отторгается моим телом. Часто я просыпалась в холодном поту после ночных кошмаров, в которых омерзительного вида эмбрионы в клочья разрывали мне внутренности.
Всю зиму голова моя была занята мыслями о том, как я буду рожать здесь, с Выродком под боком. Когда он заставил меня читать книгу про роды в домашних условиях, слова буквально застревали у меня в горле. В прошлом, когда по телевизору показывали рожающих женщин, я закрывала глаза рукой, потому что не могла смотреть, как эти несчастные кричат, пока из их тела вытаскивают эту штуку. Я всегда думала, что, если мне придется рожать, я наглотаюсь массу каких-нибудь наркотиков, а муж будет шептать мне всякие ободряющие слова, пока я буду находиться в полуотключенном состоянии.
Хорошее расположение духа Выродка по поводу моей беременности продолжалось всего пару месяцев. В один день ему нравится, как выглядят мои ногти, на другой он командует, чтобы я сделала маникюр заново. Сегодня пописать в течение одной минуты ровно в два часа — это нормально, завтра он в это время буквально выдергивает меня из туалета и говорит подождать до трех. Для беременной женщины, у которой размер мочевого пузыря уменьшился, это было очень мучительно.
По утрам я надевала то, что он выбрал, но потом в течение дня он заставлял меня переодеваться. Если во время осмотра посуды он находил хотя бы малейшее пятнышко, то заставлял меня все перемывать. Как-то я отказалась скрести ванную комнату, настаивая на том, что она и так чистая, в итоге заработала удар по лицу и драила после этого уже всю хижину, от стенки до стенки. Я научилась придавать своему лицу строго дозированное выражение смиренной покорности, заставляла себя постоянно опускать глаза и втягивать голову в плечи, как побитая собака.
Однажды в конце января мы только что позавтракали, я убирала со стола. Выродок следил за мной некоторое время, а потом сказал:
— Я уезжаю.
Причем таким тоном, будто сообщал мне, что идет выбросить мусор.
— На сколько? Куда? Вы не можете бросить меня здесь совсем одну…
— Правила здесь устанавливаю я, Энни.
