– Судьба всей планеты меня мало волнует, – распахиваю окно и раскуриваю сигарету, – а вот гибель этого тела меня весьма огорчает.
– Ты – эгоист!
– Знаю, – пожимаю плечами. – Рагнарек ближе с каждым днем, так зачем отодвигать неизбежное?
– Свят, свят, свят! – размашисто крестится старушенция. – Не богохульствуй!
Странная логика, сама предсказывает судьбу, что уже грех, а на меня рычит. Что за люди?
– Ладно, – делаю несколько затяжек и выбрасываю окурок в окно. – Раз это не получиться, то пойду еще покумекаю и зайду через пару деньков.
– Не губи больше людей!
– Людей я и не трогаю, а только всяких тварей, убивающих не только себя, но и более-менее нормальных людей. До встречи!
Хм, противоречу сам себе, ну да ладно, спишу все на легкое психическое расстройство от пережитого за эти годы вдали от дома и родного тела.
Выбегаю из подъезда и неспешным шагом иду в сторону квартиры. Нет, посмертие будет у меня хорошим, но… Я слишком молод и хорош собой, чтобы так бездарно погибать! Дорога домой превращается в поле битвы, где за каждый шаг вперед приходиться сражаться! Но это ерунда – без жаркого пламени не закалить клинок, страшнее другое: что будет, если я почувствую вкус к такой жизни и превращусь в вечного странника, без смысла и без цели? Мотаю головой, отгоняя несвоевременные мысли.
Что-то жарковато стало, хотя до полудня еще пара часов. Да и именно тут, а не раньше, почему? Отрываю взгляд от асфальта под ногами и оглядываюсь. Примерно в трех сотнях шагов впереди расположилась церковь. И? Неужели ее сила стремиться уничтожить меня – мага, ведуна, волхва, в общем, представителя силы, с которой боролось на протяжении тысяч лет? Уничтожить так же, как испепеляет на истинно верующих все магические отметки: будь то приворот, проклятие или нечто подобное. Раньше такого никогда не ощущал. Надо бы проверить – надо же знать, чего мне опасаться в будущем!
За сотню шагов от церковной ограды жар становиться нестерпимым, словно стою вплотную к гигантскому костру. Воздух становиться раскаленным и густым, словно кисель. Каждый вдох и выдох сопровождает тяжелый кашель, движения становятся рванными, кожу жжет, да и мысли путаются. Сколько силы она за века накопила, надо уходить, а то сгорю! Аутодафе это больно…
Шатаясь и кашляя, кое-как отхожу от церкви. Когда иссушающий жар спадает, прислоняюсь к стене здания и по ней сползаю на тротуар.
– С позаранку уже зенки залил! – бурчит, проходящая мимо пенсионерка с большой сумкой. – Работать бы лучше шел, дармоед!
