После непродолжительных и приблизительных расчетов я с изумлением открыл для себя, что речь идет о ничтожных суммах, если, например, правительство решится на дополнительный гонорар в двадцать гульденов за страницу. Учитывая, что каждый год появляется около 300 работ по 200 страниц в среднем (форсированно завышенная цифра), которые можно обозначить как нидерландскую беллетристику в первом издании, и автору доплачивали бы двадцать гульденов за каждую страницу, то даже тогда еже годная сумма не превысила бы 1,2 миллиона — столько Нидерландская Опера требует как субсидию для единоличного пользования. Если отдавать себе в этом отчет, осознаешь, как предельно скромны желания писателей — вот почему их и в печати, и на радио обвиняют в экзальтированности.
И все же предложенная мною система недостаточно справедлива, так как не содержит ни признания за качество, ни каких-либо принципов вознаграждения по потребностям. Но я не считаю возможным применение ни одного из этих параметров в ближайшем будущем. На данный момент, как мне кажется, главное — начать: с нулевого или практически нулевого вознаграждения перейти к вознаграждению по количеству напечатанного текста. Еже годную пожизненную дотацию авторам значительных трудов (на лекции для студенческого объединения «Политея» в защиту Протеста Писателей я в какой-то момент оговорился и начал с «ежегодных дотаций для реве»)[166] я нахожу вполне достойной защиты и справедливой, но чего мы должны добиться в первую очередь, так это расширения и повышения дополнительного гонорара писателям. Большинству читателей наверняка известно, что уже года два существует субсидия за напечатанную страницу, официально названная дополнительный гонорар, но ее выплачивают только некоторые литературные журналы. И не возникает никаких трудностей, измен, своеволия или ссор. Мало-помалу сумму повысили с постыдных двух гульденов за страницу в 400 слов до все еще смешных четырех гульденов, а теперь, после Протеста Писателей, государственный секретарь обратился к делегации писателей с длинной речью, в конце которой сообщил, что первого января сумму в четыре гульдена еще раз повысят на целый гульден. (Поэту М., который напряженно ждал каких-то радикальных изменений, при словах об этом гульдене понадобилось все его самообладание, чтобы не разразиться истерическим смехом. Один гульден, да, хватило же наглости. Но в Нидерландах дозволено почти все, в этом и прелесть нашей страны, на мой взгляд.)
