А потом, не в последнюю очередь, «под это дело» приняли сомнительный во многих отношениях Закон о противодействии экстремизму. И плакаты — как по команде — пропали. И осталось неприятное ощущение, будто не только пропали, но и появились они тоже как по команде. Или просто по команде.
Потом принялись избивать иностранцев — и тоже как по команде. Иностранцев африканского, азиатского — и отдельно польского — происхождения. То есть били их (кроме поляков, с которыми как раз все понятно, — им мстили по указке сверху) наверняка и раньше. И может быть, в отдельных случаях тоже забивали насмерть. Страна у нас северная, нрав свирепый. В каждом городе, в каждом квартале, едва ли не в каждом дворе находятся пацаны (далеко не обязательно скинхеды), исповедующие принцип: «Чужие здесь не ходят». «Свои» это знают, «чужие» это знают, милиция это знает — и суд с прокуратурой, конечно, тоже, — и только СМИ с недавних пор бьют в колокол, делая вид, будто впервые услышали о повсеместно творящемся безобразии. И опять-таки — трудно отделаться от ощущения, будто внезапное прозрение СМИ наступило как по команде.
Бьют, кстати, и «лиц кавказской национальности», но здесь ситуация далеко не столь однозначна, потому что они, как правило, дают сдачи — и сплошь и рядом «с превышением пределов необходимой самообороны». А то и нападают первыми. Хотя, увы, нападают обычно одни, а расплачиваются за это совершенно другие.
С недавних пор бьют нацболов. Но с ними, как с теми же поляками, все ясно — и они, подобно кавказцам, уже начинают давать отпор.
В конце года проходит фашистский марш (вернее, как бы фашистский), а вслед за ним — и как бы антифашистский. А в Питере антифашиста-грузина убивают на входе в крупнейший книжный магазин города.
Наконец, маньяк (а кто ж ещё?) врывается с ножом в московскую синагогу. Как по команде, его показывают метровые каналы — и тут же у него (и тоже как по команде) находятся подражатели и последователи. И поднимается крик в печатных и электронных СМИ. И, на всякий случай, опять бьют нацболов.
Дом веры — в принципе небезопасное место. Дом любой веры. Да и борьба за свои убеждения, каковы бы они ни были, — занятие традиционно рисковое. Рискуешь ты сам, но рано или поздно находятся желающие рискнуть — тобой!
Поджигатель рейхстага Маринус ван дер Люббе тоже был маньяком. И вдобавок антифашистом и коммунистом. Вот только пойти на дело его подбили провокаторы из нацистских спецслужб.
