— А это что за флаги, о которых вы не говорили? Они богаты, и их много.
— Это флаги Англии. Смотрите, как они дышат чванством. Вот они для всех рангов, для всех положений, как-будто люди созданы не из одного материала, и как-будто жители одной земли не могут плавать под одинаковым флагом! Вот лорд великий адмирал, вот поле красное и голубое, следующее за начальником, которого дает вам каприз минуты; вот Индия и сам королевский штандарт!
— Королевский штандарт?
— Королевский штандарт, который, кроме того, был выкинут в присутствии адмирала.
— Это требует объяснения! — вскричал молодой моряк.
— Я люблю бравировать перед негодяями, — прервал его капитан с горькой улыбкой. — В этом есть наслаждение. Притом, чтобы делать это, надо быть достаточно сильным.
— Но которым из всех этих флагов вы пользуетесь чаще всего? — спросил Уильдер после глубокого раздумья.
— В обычном плавании я капризнее, чем пятнадцатилетняя девушка в выборе лент. Я меняю их часто, раз по двенадцати в день. Сколько почтенных купеческих кораблей вошли в порт, рассказывая, что встретили: одни — голландское, другие — датское судно; и те, и другие были правы! Но когда готовится сражение, тогдя другое дело. Хотя и в этих случаях я иногда позволяю себе следовать капризу. Но есть знамя, которое я люблю особенно.
— Какое?
Одно мгновение капитан оставался неподвижным, положив руку на лежавший в ящике свернутый флаг, и можно было подумать, что его живой и проницательный взгляд старался прочесть мысли молодого моряка. Потом, взяв флаг, он вдруг развернул его и, показывая красное поле без каймы и украшения, произнес твердо:
— Вот он!
— Это цвет Корсара!
— Да, он красен! Я люблю его больше, чем ваши черные поля с мертвыми головами и прочими глупостями, годными только для того, чтобы пугать детей. Он не угрожает, он только говорит: вот цена, которою можно меня купить! Мистер Уильдер, мы понимаем друг друга. Пора, чтобы каждый из нас плавал под собственным флагом. Мне не надо говорить вам, кто я.
— Я думаю, что это, в самом деле, бесполезно, — сказал Уильдер;- по этим ясным приметам я не могу сомневаться, что нахожусь в присутствии…
— Красного Корсара, — сказал капитан, замечая, что Уильдер колеблется произвести это имя. — Это правда! Надеюсь, что это свидание будет началом прочной и долгой дружбы. Я не могу объяснить причины, но с той минуты, как я увидел вас, меня влекло к вам сильное, необъяснимое чувство. Я ощутил, быть-может, ту пустоту, которую образует вокруг меня мое положение. Как бы там ни было, я принимаю вас от чистого сердца и с распростертыми объятиями.
