— И то, и другое.
— Что сделали вы?
— Исполнил приказ.
— Отлично! Вы истинное сокровище, генерал, и поэтому я ношу вас в моем сердце. Жаловался негодяй?
— Ему заткнули рот.
— Все чудесно, генерал! Вы заслуживаете, как всегда, моего одобрения.
— Тогда вознаградите меня.
— Чем? Вы уже достигли высшего чина, какой я мог вам дать.
— Ба! Мои люди не в лучшем положении, чем солдаты милиции. Им не хватает одежды.
— Они будут иметь ее. Гвардия короля не будет одета лучше. Генерал, желаю вам доброй ночи!
Фигура исчезла таким же внезапным, неожиданным образом, как и появилась.
— Мой друг, — произнес капитан несколько высокомерно и тоном, показывающим, что он снисходит до объяснений, — мой друг командует здесь теми, которых на регулярных кораблях называют морскими солдатами. Вы могли заметить, что от всей его особы пахнет казармой…
— Больше, чем кораблем, должен признаться в этом. Принято ли, чтобы невольничьи корабли имели такой грозный арсенал? Вы вооружены с ног до головы.
— Вы, без сомнения, желаете поближе узнать нас, прежде чем заключить сделку? — ответил с улыбкой капитан.
Он открыл небольшой ящик, стоявший на столе, вынул из него пергамент и спокойно подал его Уильдеру со словами:
— Вы увидите из этого, что мы имеем охранительные грамоты и уполномочены сражаться, как королевские суда, спокойно обделывая свои делишки.
— Это свидетельство на бриг.
— Правда, правда! Я ошибся бумагою. Вот эту вы, я думаю, найдете более точной.
— Это свидетельство на судно «Семь Сестер», но, конечно, вы несете больше десяти пушек, и притом орудия, находящиеся в вашей каюте, девятидюймовые, а не четырехдюймовые.
— Ах, вы пунктуальны, как адвокат, а я безрассудный моряк. — Затем, поднявшись с кресла, капитан стал шагать взад и вперед по каюте. — Я не имею надобности прибавлять, мистер Уильдер, что наше ремесло имеет свои опасности. Оно, как его называют, незаконно. Но я не очень люблю «духовные споры», и потому оставим этот вопрос. Ведь вы сюда пришли с известными намерениями?
— Я ищу службы.
— Без сомнения, вы обдумали и зрело обсудили шаг, который предприняли. Чтобы не терять времени на слова и установить между нами откровенность, приличествующую двум честным морякам, я вам просто признаюсь, что нуждаюсь в вас. Мужественный и энергичный человек, старше вас, но без больших достоинств, месяц тому назад занимал каюту на бакборте[10]. Но бедный малый послужил пищей рыбам.
— Он утонул?
— Он? Нет. Он умер в сражении с королевским кораблем.
