Корсар тотчас же бросился к борту, перегнулся через перила, стараясь разглядеть происходившее сквозь окружавший мрак. Легкий звук, означавший колебание каната, стал слышен Уильдеру, который тоже приблизился к борту. Потом показался силуэт взбиравшегося по канату человека. Вновь прибывший, увидев двух человек, остановился в недоумении, не зная, к кому обратиться.
— Это вы, Давид? — спросил тихо Корсар, призывая жестом Уильдера к вниманию. — Не заметил ли вас кто-нибудь?
— Не бойтесь, ваша милость, все крепко спят.
— Какие новости?
— Ваша милость может заставить их теперь делать все, что угодно, и ни один, даже самый отчаянный из них, не решится ослушаться.
— Вы уверены, что они вполне укрощены?
— В этом нет сомнения, хотя они остались все те же, и двое-трое из них, наверное, попрежнему хотели бы затеять интригу; но они трусят, а главное, не доверяют друг другу и боятся вступить на скользкий путь сопротивления вашей милости.
— Да, так вот каковы эти люди, — сказал Корсар, несколько повысив голос, чтобы его мог слышать Уильдер, — им недостает только одного, самого главного: честности, поэтому никто ни на кого положиться не может. А что они думают о моей мягкости? Не надо ли завтра применить меры наказания?
— Лучше, если бы все осталось так, как есть: все знают, что память у вас прекрасная, и что опасно искушать ваше терпение. Только баковой, вообще-то сердитый и хмурый, на этот раз еще сильнее хмурится, вспоминая о кулаке негра.
— Да, он беспокойный субъект, надо его удалить; впрочем, я об этом подумаю, — сказал Корсар, прекращая разговор. — А вы, если не ошибаюсь, чересчур переусердствовали и вызвали волнение и беспорядок. Смотрите, чтобы этого не повторялось, а то последствия окажутся для вас не очень приятными.
Давид удалился, и оба моряка продолжали попрежнему молча прогуливаться.
— Хорошие уши так же нужны на подобном корабле, как и мужественное сердце, — заметил Корсар.
— Да, наше положение опасно, — сказал Уильдер.
Корсар молча продолжал ходить по палубе и, наконец, произнес:
— Вы еще молоды, Уильдер; перед вами вся жизнь: подумайте о вашем решении. Пока вы еще ни в чем не преступили того, что люди называют законами. Скажите слово — и вы свободно сможете оставить этот корабль; земля недалеко: вон там, на горизонте, за этой светлой полосой.
— Отчего бы не воспользоваться случаем нам обоим? Если эта полная случайностей жизнь тяжела для меня, то она также нелегка и для вас. Если бы я мог надеяться… — Уильдер остановился.
