Пусть ваш план будет урезан вдвое, даже втрое: плохонький номер, главное развлечение — бесплатное разглядывание витрин, обеды в дешевых ресторанчиках. Но и тогда получится около 35 долларов в день.
Между прочим, в Нью-Йорке немало людей получают по старости пенсию 40 долларов 90 центов.
Не в день — в месяц.
«Возьмите с собой наши деньги»
Нью-йоркские банки похожи на храмы больше, чем нью-йоркские храмы. Вот на углу сквозь ежедневно умываемые зеркальные стекла лучезарно улыбается вам отделение Первого национального банка. Все сверкает, блестит. Ни пылинки, ни соринки.
На стенах огромные модели древних потускневших золотых монет. Выполнены они с полным подобием, ничего условного, никаких абстрактных выкрутасов. Смотрите, мол, уже тогда золото властвовало в мире…
Много цветов. Осенние астры в мраморном прямоугольнике посреди зала. Мебели почти что нет — так, два-три столика и несколько мягких кресел, хотя каждый квадратный метр пустоты стоит тут пачки долларов.
Служащие за полированной деревянной стойкой — корректны, одеты скромно, дорого и не очень модно. И реклама не криклива. В окне небольшой плакатик. Юноша на велосипеде обгоняет компанию, едущую в старом, очень старом «форде» — на таких ездили, наверное, лет тридцать назад.
Старомодность машины привлекает внимание. Ее обязательно заметишь, остановишься, прочтешь: «Едете покупать новую машину? Возьмите с собой наши деньги. Зайдите в банк, узнайте, как вы можете получить у нас кредит».
Меня давно интересовали взаимоотношения американца с банком. Нет, не Рокфеллера, не Форда, а самого обыкновенного Джонса или Смита: журналиста, портного, продавца мебели, зубного врача, водопроводчика. Ведь для чего-то протянул Уоллстрит свои нити чуть не в каждый квартал. Не может быть, чтобы все эти отделения финансировали только «Бетлехем-стил» и другие крупные корпорации. Они наверняка прогорели бы, если бы в каждом квартале какие-то интимные отношения не связывали их с долларами обитателей этого квартала, если бы у них не было проверенных способов улавливания этих долларов.
Я стал захаживать в банки, кое-что расспрашивать у служащих, кое-что у посетителей. Служащие были неизменно любезны. Посетители обычно не проявляли ни малейшего желания рассказывать о своих финансовых делах первому встречному, да еще иностранцу, да еще приехавшему «оттуда». Они ограничивались удивленными взглядами и односложными ответами. И все же, не ручаясь за полноту и точность сведений, попробую рассказать, зачем Джонс или Смит, не банкир, не капиталист, не предприниматель, открывает двери банков.
