А мне так хочется найти скорее путь,
Которым я б дошел до родины любимой…
Такой газете трудно. Ее редактору не вручают чеки из фондов борьбы против коммунизма. Она существует на средства, которые выкраивают ей друзья-читатели. Анна Бусько поехала в двухнедельный отпуск и собрала для газеты 102 доллара. Это немного, конечно, но Анна Бусько не одна.
Среди друзей «Русского голоса», как мне говорили, мало случайно заблудившихся людей, которые и сами толком не знают, какая злая сила, оторвав их от родины, бросила на чужбину. Большинство пишущих в эту газету и читающих ее — идейные враги большевизма, враги советской власти в далеком или относительно недалеком прошлом. Мне называли фамилии видных меньшевиков и эсеров, которые на склоне своих дней ушли из стана «Нового русского слова» и «Социалистического вестника». Вокруг «Русского голоса» группируются зрелые люди, прошедшие нелегкий путь внутреннего разлада, переоценки ценностей, поисков правды. Осознав заблуждения и ошибки, они нашли мужество порвать с прошлым и выйти на верную дорогу.
Мне кажется, они не идеализируют нашу действительность. Они видят многие стороны жизни нашей страны и, конечно, превосходно, глубоко знают действительность, окружающую их на чужбине. Они-то сравнивают все не по-туристски, нет! Эти люди познали жизнь двух миров в прошлом и настоящем, они поняли, за кем будущее.
Вот почему они издают и читают «Русский голос», вот почему собираются вместе, чтобы праздновать годовщину Октября.
Я пошел по объявлению «Русского голоса» на угол Парк-авеню и Шестьдесят восьмой улицы.
Пикетчиков всегда пускают к самым окнам нашего представительства. Друзьям отвели узкую боковую улочку подальше, поглуше и на противоположной стороне.
Много полиции, пешей и конной. На весь квартал тянется отсыревшая кирпичная стена здания с редкими слепыми окошками: похоже на склад.
Вдоль стены медленно шагают люди. Маленькая горстка. Какие-нибудь полторы сотни человек на город с восьмимиллионным населением. Больше пожилых, чем молодежи. Рабочие кепки, фланелевые рубашки, разношенные башмаки. Строгие, суровые лица.
Они ходят с плакатами в руках, оторванными от палок: так потребовала полиция.
На другой стороне улицы у подъезда отеля какой-то розовощекий господин, прогуливавшийся с пуделем, кричит вдруг неожиданно пронзительным голосом:
— Эй, вы, сколько среди вас «товарищей»?
Ему что-то отвечают. Он багровеет и, размахивая рукой, кричит до тех пор, пока встревоженный пес не начинает лаять в унисон с хозяином.
