Вопрос: Говорят, будто генералу Полякову недовольные угрожали расправой?
Ответ: Я же говорю — чистые гангстеры. Шлют доплатные анонимные письма: дескать, прежде самозванных атаманов казаки вязали в куль да бросали в Дон. А тут, мол, применительно к местным условиям, упакуем в контейнер, да с моста в Гудзон. Ну, не гангстеры, а? Однако атаман наш не оробел, велел заказать запасной пернач и объявил о вступлении в должность.
Вопрос: И это не вызвало нежелательных эксцессов?
Ответ: Как не вызвало? Внесло смуту и раздоры.
Да вот свежие впечатления г-на Крамаровского, я уже упоминал вам о нем. Это казак-одиночка в Израиле, он приехал сюда навестить земляков. Видите, опубликовал в печати «Впечатления донского казака из Израиля». Полюбопытствуйте, как пишет: «Временами мне кажется, что я переживаю какой-то кошмарный сон. В США я увидел чуть ли не полный развал донского казачества. Мелкое честолюбие, вождизм и тщеславие, а у некоторой его части (меньшей) и человеконенавистничество». Это, понятно, он сгущает.
Вопрос: Скажите, но чем же кончилась история с выборами атамана?
Ответ: Одни признают генерала Полякова, другие — нет, и грозят, гангстеры, даже пернач отнять.
Вопрос: Скажите, не кажется ли вам, что когда нет ни идей, ни надежд, когда жизнь пуста и бессмысленна, тогда на чужой земле традиции и обычаи прадедов вырождаются в пошлейший фарс?
Ответ: Что? Что? Как вы сказали? Да вы из какой газеты? Разве не из «Нового русского слова»? Да ты кто такой? Уж не расчленитель ли? С нами крестная сила — да ты никак советчик!
Как всегда в подобных случаях, заканчиваю признанием, что интервью не было, но за изложенные в нем факты ручаюсь.
В трубке калейдоскопа разноцветные етеклянные осколки. Повернешь — один причудливый узор. Еще поворот — уже иная мозаика, иные сочетания красок. Опять поворот трубки — и смотрите, какой неожиданный рисунок!
Я копил пестрые осколки эмигрантской жизни. Выписывал в блокнот газетную хронику. Читал объявления газеты «Новое русское слово», в которой каждое иностранное имя пишется как угодно, лишь бы не было похоже на транскрипцию советских газет. Листал мемуары покинувших родину литераторов и воспоминания белых генералов. Смотрел статьи, где эмигрантские «знатоки» рассказывали о жизни в Советском Союзе, рассчитывая на неосведомленность и наивность читателей.
Все это я бросаю теперь в трубку эмигрантского калейдоскопа, где и без того много всяческих осколков: белых, зеленых, желто-блакитных и еще бог знает каких.
