В это время напарник Сергея, Гриша, пришёл к своей свежеиспечённой паре, виноватым взором моля об оправдании.
— Я от вас, Григорий, такого не ожидала.
— Любовь, прости меня, ты же знаешь, где я работаю, мне пришлось просидеть всю ночь в засаде. Я не мог взять трубку и позвонить. Мы этих наркоманов уже год выслеживали, и вот появилась такая возможность поймать с поличным.
— А почему от тебя перегаром несёт.
— На улице холодно, я в машине сидел, а заводить нельзя, спугнём, вот и грелись, как могли.
— Бедненький, как же ты так долго выдержал на морозе?
Любовь прижала Григория к своей огромной груди, у Гриши чуть слёзы не потекли, так правдоподобно описал вчерашний день, и ужасно жалко себя стало, он молился только об одном, чтобы Люба не включила логику и не спросила, как он пьяный ловил наркоманов.
— Гриша, любимый, может тебе баньку истопить, вдруг ты простыл.
Григорий чуть не заорал: «Да-а-а!», но сказал еле живым голосом:
— Если тебе не трудно.
Любовь побежала топить баню, а Гриша с гордо поднятой головой прошествовал на кухню. По-хозяйски пошарил в холодильнике, по кастрюлям, накрыл себе стол и решил поесть, пока ему баньку готовят. А Люба решила продолжить реализацию плана: любыми способами выдать себя замуж. Затопила баню как положено. Побрызгала эвкалиптовым маслом, создавая романтическую обстановку, и пошла за Гришей. Войдя в дом, увидела, что любимый занят поеданием её фирменной запеканки, и прошмыгнула в спальню. Люба готовилась к этому всю жизнь, поэтому ей не составило труда быстро одеться подстать романтической обстановке. Кружевное бельё, тоненький пеньюар и боевая раскраска. Вышла она к Грише в полной готовности, я думаю, даже Сергей не смог бы устоять. А Гриша просто открыл рот и молчал.
— Ну, что Григорий, пойдём я тебе спинку попарю?
Он на минутку не то чтобы растерялся, просто испугался.
— Я случайно увидел на плите сковородку, и вот.
Продемонстрировал пустую сковороду.
— Это приятно, для тебя готовила, судя по тому, что ты всё съел, тебе понравилось.
Заикаясь и запинаясь, продолжал разговор Гриша:
— Ой, простите, то есть прости, я увлёкся и не заметил, как всё съел. А что, баня уже готова?
— Почти, может, пока бокальчик вина выпьем, перед баней? — Григорий сам не понимал, почему он так вдруг испугался Любови, но готов был не то что бокальчик вина, а бутылку коньяка выпить.
— Ага, давай, бокальчик выпьем. А мы, что, вдвоём пойдём?
— Да, как же я тебе спинку потру, если мы раздельно пойдём?
