К несчастью, юный Алансон плохо усваивал уроки любви к ближнему, зато прекрасно учился по таким предметам, как лицемерие, вражда, предательство и убийство…
Довольный совершившейся сделкой, Генрих хотел было позвать брата пойти поиграть в мяч, как вдруг вошел начальник дворцовой стражи де Нансе и объявил, что обоих принцев желает видеть у себя королева-мать.
Братья переглянулись.
Увидев сыновей, Екатерина повторила им просьбу короля прибыть в Сен-Мор якобы к ложу умирающего (Карл действительно был серьезно болен). Тем временем все церкви Парижа трезвонили во все колокола о грозящей королевству опасности, а церковники служили душеспасительные мессы о выздоровлении короля. И когда Карл IX поправился в своей загородной резиденции, архиепископ Лионский возвестил с амвона собора Богоматери: «Господь желает сохранить жизнь короля, чтобы тот так же верно ему служил, как и раньше».
Вернувшись в Париж, Екатерина, вся во власти непримиримой ненависти к бунтовщикам, на которых она рассчитывала когда-то в своем противостоянии с испанцами и Гизами и которые теперь, по ее мнению, утратили силу национального духа, приступила к решительным действиям, направленным на борьбу с протестантами, и прежде всего к изменению состава правительства. По милостивому разрешению папы, духовенство обязалось выделить материальную помощь для «наказания еретиков» в размере 1 500 000 ливров. Однако канцлер Л'Опиталь и маршал Монморанси, известные миротворцы, возразили против таких мер борьбы, что и послужило причиной их немилости. Первого отстранили от дел, заменив кардиналом Карлом Лотарингским. Второму дали понять, что присутствие его в Королевском Совете отныне вовсе не обязательно, после чего он сам ушел, поняв, что решение о поголовном истреблении гугенотов принято.
Приступив к должности, новый кардинал тут же составил акт о полной нетерпимости к протестантам, в котором запрещалось проведение на территории страны любых проповедей и богослужений, кроме католических.
Король, памятуя, что гугеноты постоянно проявляют недовольство и учиняют мятежи, несмотря на терпимое к ним отношение, выраженное мирными эдиктами от января 1562 года и марта 1563 года, заявил о полной поддержке позиции кардинала. Гугенотам ставилось в вину, что они не вернули под власть короля мятежные города, призвали на помощь чужеземные войска, устраивают под прикрытием проповедей тайные вечери против правительства и существующей истинной религии. А потому отныне отправление любого культа, кроме католического, запрещается под страхом лишения жизни. Однако, желая в последний раз продемонстрировать свое миролюбие, Карл предложил всем бунтовщикам сложить оружие, пообещав им при этом свое прощение и полную неприкосновенность. Но, зная цену обещаниям короля, гугеноты ответили отказом. Несмотря на прошедший восьмилетний срок, ветераны все еще живо помнили и рассказывали новобранцам о событиях в Амбуазе.
