Странный Парень посмотрел куда-то за спину Генки и, наконец, заткнулся. И тотчас же Гена услышал сзади Анин голос.
- Рэй! Спасибо за то, что ты позвала меня на свой день рождения...
Гена не спешил оборачиваться. Он стоял и слушал, как родной голос то приближается, то снова делает шаг назад...
- ...Мы долго летели в тишине, и наконец он промолвил: "Я понял совсем немного из того, что ты мне сказал, но меньше всего мне понятно, что ты направляешься на день рождения..."
Аня совсем легко, будто перышком, пощекотала слово "направляешься"... Остальные слова она произносила тихо и спокойно, как во сне. И было в этом спокойствии что-то, от чего весь подвал притих и прислушался...
- ... но когда Филин доставил меня к дому Орла, он промолвил: "Я понял немного из того, что ты сказал, но меньше всего мне понятно, почему ты называешь своего друга маленьким..."
Еще одно легкое нажатие на слово - и все с нетерпением ждут следующего. Генка стоит и смотрит на стену, и чувствует, как его взгляд отскакивает от стены рикошетом и попадает Анюте прямо в глаза. А она продолжает спокойно читать вечную сказку Баха...
- ...Я знал, что Чайка - очень мудрая птица. Пока мы летели, я тщательно обдумывал и подбирал слова, чтобы, услышав их, она поняла, что я уже чему-то научился. "Чайка, сказал я наконец, почему ты несешь меня на своих крыльях к Рэй, если ты воистину знаешь, что я уже с ней?.."
Голос Ани зазвучал прямо за его спиной. Генке показалось, что он ощущает тепло воздуха, из которого были сотканы слова... И он обернулся.
Аня стояла перед ним и смотрела прямо в глаза. Она была совершенной голая и с ног до головы вымазана какой-то сладкой дрянью. В тех местах, где с нее зачерпывали пальцем или слизывали крем, белела кожа. За ней следом тянулись руки тех, кому не досталось угощения или хотелось добавки. А Аня стояла перед Генкой, глядя ему в глаза, и продолжала:
- Чайка несла меня над морем, над холмами, над улицами города, и вскоре бесшумно села на Твою крышу... "Потому, что это важно", громко ответила она, "чтобы ты знал эту истину..."
Аня зачерпнула мизинцем крем с левого соска и протянула его Генке.
Он развернулся и кинулся прочь из подвала. Ему хотелось умереть прямо сейчас, чтобы не мучиться. Но умереть не удалось, хотя сердце честно пыталось остановиться ...
Он хлопнул дверью и выскочил на ночной Арбат. Там было безлюдно. Как в сказке. Даже окна в домах казались пустыми и черными. Только новое чудо ларек-в-котором-все-есть - подмигнуло ему своим единственным горящим глазом...
