Он упал в кресло и утомленно покачал отяжелевшей головой. Стукнул кулаком по пружинящему подлокотнику. Нет, его видения никак не могут быть воспоминаниями. Воспоминания о будущем - это только красивое название того нашумевшего фильма. Хотя... Он ведь предвидел будущее
- и Валечкин жених действительно заболел! И салфетка с цифрами...
Как это объяснить? И опять - что там предполагала Людмила? - Панаев потянулся за газетой. - "Возможно, многие ученые древности не только гениально предвидели будущее, но и на самом деле улавливали сигналы оттуда и интерпретировали их в соответствии со своими представлениямии уровнем мышления". Ну, хорошо, он видит будущее, хотя это абсурдно (кажется абсурдным? Прав блаженный Августин?). Он видит то, чего никак нельзя увидеть - грузовик во дворе магазина за пять кварталов, за десятками каменных зданий. Ну а прошлое? Почему бы ему не видеть еще и прошлое? Если пожелать...
Лоб его покрылся испариной. Кресло превратилось в жаркое живое существо, сдавившее его в мягких объятиях. "Как в бабушкином сундуке", подумал Панаев, вспомнив вдруг детские игры в прятки. Объятия разжались, посветлело, повеяло прохладой.
Мысли, быстрые обжигающие мысли. Откуда? Чьи?.. В тесной пещере на самой далекой планете, за безднами и тишиной чуть трепещет крохотный осколок собственного "я".
[Рассказ "Наваждение"].
*
Он допил чай, подумал и налил еще чашку. Вот и вспомнил он все, что творится с ним с понедельника. Пятый день. Странное существование, гнетущее чувство собственной не то чтобы неполноценности, а, скорее, ненормальности, обособленности от других вполне нормальных и хотя бы в этом смысле беззаботных. Словно он какой-то трехголовый или там рогатый урод, похожий, конечно, на обыкновенного гражданина, но тем не менее, не такой как все. Не хуже и не лучше - а НЕ ТАКОЙ. Вполне достойный той петровской Кунсткамеры. И эти звонки. И этот провал в памяти, и этот мост, такси, камни... Камни... А с таксистом, между прочим, тоже не совсем ладно, вид у него был не из самых... Словно только что нажгли его по-крупному, расплатились вместо червонцев этикетками от лимонада, как в той интересной книге. И опять видения, видения, только теперь не о прошлом и не о будущем - родной город видится, но очень странный какой-то...
Панаев поставил чашку, вздохнул и пошел в прихожую. Надо было идти в поликлинику закрывать больничный, чего он почему-то не смог сделать с утра, терпеть до отпуска, а потом ехать в Москву ко всем этим специалистам. И газетку с собой прихватить.
