"Мама... Мама", - стучало в висках в такт биению сердца. Видно, не зря накатило что-то в парке...
Он медленно прочитал прыгающие буквы. Потом еще раз. В изнеможении сел прямо на стоящие у двери кроссовки и уткнулся лбом в колени.
"Витя, что с тобой? Заболел? Я приеду. Мама".
Он представил, как мама торопится на почту, как пишет на бланке, и перо рвет бумагу, и сонная ленивая Зина, шевеля губами, перечитывает слова и щелкает счетами, и мама суетливо вытряхивает деньги из кошелька... Телеграмма отправлена почти сразу же после того, как он вышел из парка, значит...
Значит, что-то еще открылось в нем. Но почему - в нем? Почему - он? Самый обыкновенный, не лучше и не хуже других. В чем он провинился? Или чем заслужил?
Даже вздыхать не хотелось. Панаев вытянул из-под себя кроссовки, обулся и отправился на почту давать успокаивающий ответ.
До вечера он переделал вс дела: написал письмо, покормил кота и поужинал сам, позвонил Сереге и пообещал разобраться с "Панасоником" на следующей неделе, проглотил три таблетки и столовую ложку маслянистой соленой микстуры, разделся и собрался лечь, выполняя требования врача, но в это время зазвонил телефон.
- Здравствуйте, это Людмила Ермоленко, "Молодая смена". Извините, что беспокою, мне в "ноль девять" дали ваш номер. Как у вас?
- На больничном. - Панаев ногой легонько пнул Барсика, пристроившегося рядом драть когтями палас. - Лечу нервы, повышаю тонус. Все остальное дело химиков и радиоэлектронщиков.
- Я так и знала! - Голос Людмилы оживился. - Материал уже пошел в завтрашний номер. Нового ничего не было?
- Усилием воли перебросил с западной границы эшелон с мылом, сейчас разгружают, - хмуро ответил Панаев. - Вам очередь занять?
- Интересный вы человек. Хотелось бы еще раз с вами встретиться.
- Жена реагирует нормально, - по-левитановски отчеканил Панаев. - А
я не подопытный кролик. Извините, мне надо соблюдать постельный режим.
Не дожидаясь ответа, он раздраженно положил трубку. Не видя собеседника отказывать было проще.
"Интересный человек! Не человек интересный, а способности
интересные. И встретиться ты хочешь не с человеком Виктором Панаевым, а с феноменом Панаевым. Ну тебя в баню!"
Он устроился на диване, взял журнал и спросил себя, что это он так раскипятился? Ответ был довольно очевиден, но Панаев не стал уточнять. Ну, смазливая журналистка, цитатник ходячий, да и бог с ней совсем, с этой журналисткой.
Вероятно, от принятых лекарств его начало клонить ко сну, но он не поддавался и, потирая глаза, перелистывал страницы.
