— А должно бы. Я ведь могу сделать тебе больно… не только физически. Я не воспользуюсь тобой, чтобы потом бросить выживать одну.
Она снова взялась за свой бокал.
— Одна ночь с тобой стоит ста тысяч ночей с кем-либо другим.
Как же она заблуждается!
— Это не так, — ответил Гаррет таким тоном, что любой слабонервный человек сбежал бы в ужасе. Кейт не сбежала.
— Мне двадцать два. Другой такой возможности у меня, вероятно, уже не будет. — Она говорила тихо, глядя в бокал с вином, как будто там плавало нечто удивительное.
— Ты красивая девушка, и у тебя будет еще множество возможностей, — убежденно ответил Гаррет. — Возможностей гораздо лучше, чем те, что могу предложить тебе я. Возможностей с мужчинами, которые смогут дать тебе гораздо больше, чем я.
Однако сама мысль о том, чтобы какой-то другой мужчина что-то там ей давал, разожгла в нем гнев.
— Я не красивая.
Гаррет удивленно взглянул на Кейт: ну как она может говорить такие вещи? А потом вспомнил свое первое впечатление, до того как разглядел ее получше. Но конечно же, он не единственный человек на свете, которого поразило открытие ее красоты.
Он прерывисто вздохнул:
— Ты говоришь так, словно ни один мужчина прежде не проявлял к тебе интереса.
— Ни один мужчина вроде тебя. Который был бы интересен мне так, как ты.
Он взял ее за руку и поцеловал нежную ладонь, потом запястье. Как же она восхитительна на вкус! Напоминает корицу в сахаре.
Он подался вперед и стал покрывать поцелуями ее руку до плеча. Жаль, что на пути ему встретился рукав шерстяного платья. Картины плотских наслаждений сменяли друг друга перед его внутренним взором. Вот он расстегивает ее платье, расшнуровывает корсаж, обнажая грудь, и, задрав ее юбки, овладевает ею прямо на одеяле под синеющим вечерним небом.
Гаррет добрался до выреза ее платья, отделанного кружевом, и поцеловал нежную кожу над ключицами.
Кейт кончиками пальцев коснулась его плеч, исследуя его сквозь рубашку, провела по шее и зарылась в волосы, чем доставила ему невероятное чувственное наслаждение.
— Гаррет. — Она откинула голову назад, предлагая шею для поцелуя.
Так доверчиво. Слишком доверчиво.
Он осторожно обвил рукой ее изящную лебединую шею и опробовал на вкус ее изысканную плоть. Очертил большими пальцами линию ее подбородка. Кейт вздохнула. Гаррет поцеловал ее там, где загрубевшие пальцы царапнули тонкую кожу.
— Я хочу тебя, Кейт, — прошептал он ей на ухо.
Она трепетала в его руках, невинная и жаждущая любви.
