Незаживающая рана начала гноиться, когда Уилли вернулся домой, сияя, как медный таз, и привез с собой жену — сестру герцога Колтона. Кейт, конечно, была счастлива, что после стольких лет брат наконец-то снова с ними, но его блестящая партия лишь подчеркивала ее собственную неспособность выйти замуж за кого бы то ни было вообще.
— Реджинальд плакал, пока тебя не было.
Сердце Кейт сжалось от боли.
— О, Реджи! Что случилось? — Она отстранилась от него и провела пальцем по дорожке от высохших слез на бледной щеке.
— Тут болит, — мрачно сказал он, хлопая себя по груди. — Очень сильно.
— Миленький мой, прости, что я так задержалась. Ты пил лекарство, которое тебе прописал доктор?
— Да, но было так плохо! Я испугался, Кэтти. Думал, вдруг оно не поможет…
— Тс-с. Я уже здесь, и, судя по звуку, дышать тебе легче.
— Да, теперь гораздо лучше, — согласился Реджи.
Кейт оглядела кухню в поисках старого Берти, слуги покойного лорда Дебюсси, единственного, кто еще остался. Берти ведал обширными землями Дебюсси-Мэнора, но был настолько дряхлым, что совершенно не справлялся с возложенными на него обязанностями. Смотритель жил в небольшом домике на окраине поместья лорда Дебюсси, но каждый вечер ужинал с ними, потом брал фонарь и шаркающей походкой шел домой спать.
— А где Берти?
Мать фыркнула:
— Берти сегодня не пришел. Наверное, подался ужинать в Кенилуорт, в таверну.
— А, понятно. — Берти иногда так поступал, когда хотел другой компании. Кейт посмотрела на длинный дощатый стол, стоявший в центре кухни. Стол был пуст. — Вы уже поели?
— Разумеется! — отрезала мать. — От тебя не было ни слуху ни духу, так что я съела твою порцию сама.
В животе у Кейт заурчало, но она не обратила на это внимания и взяла брата за руку:
— Пойдем, Реджи. Я тебе немножко почитаю, а потом будем спать, хорошо?
— Да, Кэтти, — тихо согласился Реджи.
Без нее Реджи спал плохо. Потому-то она и согласилась работать на Уилли с одним условием: чтобы он отпускал ее ночевать домой. Если Реджи проснется, мать скорее оставит его плакать, чем станет утешать. Правда состояла в том, что весь запас материнской любви и заботы она излила на старших своих сыновей, близнецов, поэтому для Кейт и Реджи уже почти ничего не осталось.
Реджи нуждался в Кейт, а она и не возражала, как не возражала и проходить шесть миль туда-обратно каждый день, чтобы спать рядом с ним. У них с Реджи была особая связь. Они приносили матери только огорчение. Кейт никогда не соответствовала ее видению идеальной дочери, а Реджи… то, что он приходился родным сыном маркизу Дебюсси, никак не смягчало факта его незаконнорожденности.
