— Господа! Я думаю, что выражу мнение всех вас, если скажу: положение чрезвычайно опасное…
— Надо вступить в переговоры с членами муниципального совета…
— С бывшими?
— Ну как сказать?.. Да, с бывшими.
— Кто знает, где сейчас господин обер-бургомистр?
— Фон Карнап? Говорят, он уже удрал в Дюссельдорф.
— Удрал! Нельзя ли попочтительнее?
— По другим, более почтительным сведениям, он все еще сидит под перевернутой коляской, забросанной навозом…
— От имени Военной комиссии я заявляю со всей ответственностью: город к обороне не готов…
— Мы обязаны добиться признания законности нашей власти со стороны муниципального совета…
— Предлагаю включить пять членов совета в Комитет…
— Бывших?
— Да, да, черт возьми! Бывших!
— До сих пор мы не провели смотра преданных нам войск. Безобразие!..
— Господа! С радостью сообщаю, что вчера поздно вечером несколько купцов, владельцев красилен и фабрикантов передали на нужды нашего Комитета десять тысяч талеров…
— Купцы финансируют мятеж? Ха-ха!..
— Кто отвечает за состояние баррикад?..
— Военная комиссия…
— Я хочу знать, кто именно…
— Мы не должны допустить, чтобы камни Эльберфельда вновь обагрились кровью…
— Нас называют террористами и людоедами!..
— Нас сравнивают с Робеспьером и Дантоном!..
— Успокойтесь, сударь, уже не сравнивают.
— Надо как-то поощрить красильщиков за то, что они ни разу не прервали работу, даже в дни баррикадных боев…
— Хозяева их уже поощрили. Ведь никому из рабочих не платят так хорошо, как красильщикам…
— Восстание в Дрездене подавлено. Наши соседи — Бармен и Кроненберг, Леннеп и Лютрингхаузен — не примкнули к нам. Господа! Мы в одиночестве…
— Солдаты ландвера[7] колеблются, гражданское ополчение решительно против восстания. Кто же с нами?..
— А купцов и фабрикантов забыли?
…Резко распахнулась дверь, и в зал стремительно вошел Трост, один из членов Военной комиссии. Он почти подбежал к председателю Комитета безопасности Хёхстеру, плюхнулся рядом с ним в пустое кресло и стал что-то торопливо, взволнованно говорить ему на ухо. Все замерли, глядя на них. Некоторым было слышно, как бабочка два раза ударилась о стекло и забила крыльями. Побледневший Хёхстер наконец тяжело поднялся и негромко, даже вяло проговорил:
— Господа! Только что получено известие, что со стороны Золингена к нашему городу приближается большой отряд…
— Вооруженный? — сразу перебил кто-то.
— Это установить не удалось, — ответил Трост.
— Ничего себе разведка! — насмешливо и нервно выкрикнул другой голос.
