Присяжные с непроницаемыми лицами прошли на свои места и сели. Старшина жюри подошел к председателю суда и положил перед ним большой вопросный лист, где были сведены вместе ответы всех присяжных. Заглянув в него, Кремер тотчас сделался бледным, как этот лист.
— Вы должны огласить его, — через силу выговаривая слова, сказал он старшине. — Так требует закон.
— Я знаю, — ответил старшина.
Он видел, что если бы закон требовал оглашения вердикта председателем, то Кремер не смог бы сейчас сделать этого.
Старшина взял лист, встал около председательского стола и начал спокойно, внятно и торжественно:
— По чести и совести перед богом и перед людьми, взвесив все обстоятельства дела по обвинению шеф-редактора «Новой Рейнской газеты» доктора Карла Генриха Маркса, соредактора Фридриха Энгельса-младшего и ответственного издателя Германа Корфа в оскорблении обер-прокурора Цвейфеля (статья 222 Уголовного кодекса) и в клевете на жандармов (статья 367 Уголовного кодекса), присяжные заседатели на вопрос: «Виновны или нет названные выше лица в нарушении указанных статей кодекса, а если кто виновен, то заслуживает ли снисхождения?» — ответили…
Старшина оторвался от листа и обвел взглядом зал: напряженное ожидание сделало все лица неуловимо похожими.
Старшина набрал полные легкие воздуха и выдохнул:
— Юлиус Арнц — «Нет, не виновны».
Старшина снова вдохнул и выдохнул:
— Генрих Беккер — «Нет, не виновны». Фридрих Гримм — «Нет, не виновны». Отто Хюбнер — «Нет, не виновны»…
— Господи милостивый! Да что же это?.. — вырвалось вслух у Дункеля. Никто не засмеялся над стариком, никто не бросил ему ни слова. Все вели про себя счет: один, два, три… Все знали, что если наберется восемь присяжных, сказавших «Не виновны!», то…
— Якоб Краузе — «Нет, не виновны». Пауль Меркер — «Нет, не виновны». Карл Пельц — «Нет, не виновны»…
Оставалось лишь одно имя, один голос! Старшина снова посмотрел в неистово молчавший зал, всей кожей почувствовал, как страшно обмануть надежды такого зала, и — бросил:
— Ганс Фернбах — «Нет, не виновны»!
И тут началось… Аплодисменты, топот, крики, смех — все слилось в один ликующий ералаш. Кто-то провозгласил: «„Новой Рейнской“ — ура!» Кто-то добавил: «Слава ее редакторам!» Кто-то не стерпел: «Позор ее врагам!»
А старшина, которого почти никто не слушал, продолжал:
— Густав Френкен — «Нет, не виновны». Иоганн Хофер — «Нет, не виновны»…
Из врагов газеты первым понял, что ему надо делать, прокурор: он встал и негодующе удалился.
