— Именно так! — подтвердил Мирбах.
Служанка, за эти четыре дня проникшаяся глубокой симпатией к молодому славному квартиранту, поняла, что пришедших вооруженных людей не надо бояться, что можно с ними далее не очень-то и церемониться, ибо это свои. Она вышла на крыльцо, сказала, что господин Энгельс примет их через полчаса, и пошла подавать завтрак.
Энгельс разгадал ее хитрое самоуправство, но, подумав, что еще не известно, захочется ли ему есть после визита золингенцев, не стал протестовать, лишь постарался побыстрее разделаться с завтраком.
…Золингенцы ввалились гурьбой. Они действительно были возбуждены, и ожидание не охладило их. Они отказались сесть и стояли у дверей. Увидев Мирбаха, рабочие совсем вышли из себя. Один с какой-то серой бумагой в руках сделал шаг вперед и почти крикнул Энгельсу:
— Вы принимаете у себя этого человека?! Вы сидите с ним за одним столом?! А вот это видели?..
Он распахнул бумажный лист и сделал еще шаг навстречу Энгельсу. Оказалось, на листе крупным шрифтом напечатан текст приказа Мирбаха.
— Я это знаю, — спокойно сказал Энгельс.
— Знаете? — удивился рабочий с плакатом. — Ну тогда узнайте и то, что мы не допустим вашего изгнания из города. Мы требуем, чтобы вы остались. А этот господин, — рабочий презрительно кивнул в сторону коменданта, — пусть знает…
— Товарищи, — перебил Энгельс, — Отто Мирбах не мог поступить иначе. Он честный, опытный, смелый офицер. Вы могли потерять и его, и меня. Уйду только я один. Без меня, но с Мирбахом вам будет все-таки лучше, чем без меня и без Мирбаха.
Рабочие слушали внимательно. Но их главная цель состояла не в том, чтобы заявить Энгельсу о готовности защищать его, и не в том, чтобы узнать его мнение о происшедшем. У них было поручение пригласить Энгельса в отряд, чтобы именно там выслушать его и сообщить о самой решительной поддержке.
Когда Энгельс кончил говорить, рабочие сказали, что весь отряд вот уже целый час с нетерпением ждет его. Энгельс не заставил упрашивать себя.
— Очень рад! Я готов. Но и Мирбах тоже пойдет с нами.
Через полчаса они были в расположении отряда — в здании казино, наскоро переоборудованном под казарму. Золингенцы встретили Энгельса восторженно. Аплодировали, приветственно поднимали ружья, кричали:
— Энгельс! Мы с тобой!
— Да здравствует «Новая Рейнская газета»!
— Долой комитет предателей!
— Энгельс! Энгельс! Энгельс!
— Долой Хёхстера и Мирбаха!
— Энгельс! Энгельс! Энгельс!
Посредине зала соорудили из скамеек трибуну и попросили командира отряда и Энгельса подняться на нее.
