Даже на эскизе победитель при Бреде выглядел очень усталым. Живописная поза, богатый костюм, блеск ярких, живых красок не смогли этого скрыть. Веласкес долго смотрел на руки, нервно охватившие шпагу и маршальский жезл. Живопись знакомила маэстро с интересным человеком. Доведется ли встретить его в жизни?
В мастерской без Рубенса стало совсем пусто. Как не хватало маэстро, этого доброго и щедрого душой человека!
В доме Веласкеса тем временем назревали какие-то события. Все в комнатах, кабинете, гостиной и мастерской сверкало чистотой и новизной. Хуан беспрерывно куда-то бегал по просьбе доньи Хуаны де Миранды. Франциска, которой уже исполнилось десять лет, ходила размеренной походкой взрослой дамы с лицом, по одному взгляду на которое можно было догадаться, что она хранит какую-то тайну. Ученики тоже оставили работу и пропадали во дворе, занятые какими-то неотложными, по их словам, делами.
Сколько ни старался Веласкес узнать причину таинственных приготовлений, ему это не удалось. И только верный Гальярдо под большим секретом сообщил маэстро, что хозяйка хочет достойно отметить его тридцатилетие. Вот оно что!
Оставалось покорно ожидать «сюрприз» и не выдать Гальярдо.
Гальярдо от всей души привязался к дому маэстро. Сначала он просто ходил на сеансы и рассказывал маэстро всякие небылицы, потом к нему в доме привыкли, и добрейшая донья Хуана де Миранда предложила наняться слугой. Гальярдо оказался честным малым и за добро платил добром. Вот только его болтливый язык! Но дон Диего за это не сердится, дай бог ему тысячу лет жизни!
Домашний праздник прошел необычайно весело. Даже застенчивая хозяйка на настойчивые просьбы гостей спела. У нее был прекрасный голос. Больше всех тронул дона Диего его друг Франсиско Гомес де Кеведо-и-Вильегас. Дон Франсиско был дворянином по происхождению Судьба баловала его титулами и государственными должностями (он даже был секретарем Филиппа IV). Но выше всех постов в государстве ставил он скромное звание поэта. Стихи были его страстью. Сам талантливый и остроумный, Кеведо в других ценил прежде всего талант. Его стихи становились песнями, и их распевали на улицах Мадрида. И не приведи господь было попасться ему на язык! Но перед Веласкесом гордый и независимый дон Франсиско первый снимал шляпу. Друга своего он любил за стремление писать всегда только правду, за большое сердце художника. В этот день он подарил дону Диего стихи «Кисть». Маэстро перечитал их несколько раз. Там были такие строки:
