– Да, ты прав.
– Скажи, а тебе не могут дать условный срок? Лет семь или сколько там? Можно сослаться на состояние аффекта. Тогда еще меньше, года три-четыре. Как тебе такой вариант?
– Тогда мне надо сочинить душераздирающую сцену, которая произошла в тот вечер между мной и Курбатовым.
– Вот этим мы и займемся в Барселоне! – с воодушевлением произнес Саша.
– Я бы поехала… Но как мне отменить эту чертову подписку? Ведь если я сбегу, меня точно посадят!
– Ради нас с тобой, – умоляюще сказал Саша. – Люди сбегают из зала суда после оглашения приговора. Из тюрьмы сбегают. А тебя еще даже не посадили. Ты свободна как ветер. Я прошу так мало. Всего неделю…
– Прощальную, ты хочешь сказать?
– У нас все будет хорошо.
«Что же он задумал?»
– Гера? Ты опять молчишь!
– Я тоже по тебе соскучилась, – решилась я. – Когда вылет?
– Через девять дней, – обрадовался он. – Насколько я знаю, у тебя открыт шенген.
– Да. Открыт.
– Вот и отлично!
– Но я пропущу начало учебного года.
– Ради меня… Не беспокойся, я все улажу у себя в министерстве. Оформлю тебе поездку как командировку, ну, например, по обмену опытом с зарубежными коллегами.
– Нужен им наш опыт, – вздохнула я. – Мы же не ракеты в космос запускаем.
Он рассмеялся:
– Твой опыт бесценен. Я имею в виду твой личный опыт. Никто, как ты, не умеет обращаться с мужчинами. Ты делаешь меня сильным…
Итак, он хочет меня посадить. Хорошенькая любовь!
– Насте привет передавай. И поцелуй Лизу. Она прелесть!
– Обязательно! Так я бронирую отель?
– Конечно!
– Полетим бизнес-классом, – еще одна конфетка. Шоколадная, с коньяком. Которым он примется меня накачивать, едва погаснет табло «пристегните ремни».
– Я тебя люблю.
– И я тебя. Целую, солнышко. До встречи.
Красиво. Меня пытаются развести. Даже предлагают условный срок. Состояние аффекта, гм-м-м… Неплохо звучит. Надо перетереть со львенком.
Но я не успела. Буквально на следующий день Людмила Ивановна обрушила на меня праведный гнев.
– Что вы себе позволяете! – визжала она в трубку. – Что значит: украла у вас пистолет?!
– Я этого не говорила.
– Мне дали прочитать ваши показания!
Я верила в Славу. Там не могло быть ничего, что подставило бы меня под удар.
– Глебов под вас копает, разве вы не поняли? – объяснила я. – Когда вас вызвали первый раз как свидетеля, в деле что-нибудь было о вашем утреннем визите ко мне пятнадцатого июня?
– Что-то не припомню.
– И второй раз, уже после моего допроса, ничего не было. А теперь вдруг появилось. Не догадываетесь, почему? Вас видели мои соседи. Ярослав Борисович всех обегал, всех опросил. Дотошно, с пристрастием. И вытащил из них марку машины, на которой ко мне приезжала миловидная дама средних лет.
