Не греет, вот как это называется. Каждая семья отгородилась забором, а плотность населения в столице огромная, так что эти заборы стоят впритирку друг к другу, и раздражение людей все растет. Кажется, что за заборами скрывается тайна. Вот! У них есть, а у меня нет! Им хорошо, а мне плохо! А они, эти люди, думают точно так же, и все пытаются заглянуть за твой забор. И, не дотянувшись, просто через него плюют. На тебя и твою тайну.
Я задумалась и почти отключилась.
А Саша все говорил и говорил. О том, какая это чудесная идея, как мы проведем в Барселоне волшебную неделю, сходим, куда я захочу, и будем много заниматься любовью.
– Я соскучился, – сказал он глухо, прижимая почти к самым губам телефонную трубку. – Я все время думаю о тебе…
«Что же ему надо?» – мучилась я. По коже бежали мурашки, его голос то гладил, то щекотал. Сердце качалось, как в колыбели – все ж таки нас с Сашей многое связывало. Он был ребенком моей любви, испорченным, как и она сама, вскормленным интригами и отравленным ядом лести. И чего я от него хочу?
– У тебя кто-то есть?
Я вздрогнула. Наугад или разведка донесла?
– Нет, с чего ты взял?
– Я давно тебя не видел, но как увижу, пойму. Я тебя так просто не отдам.
– А что ты сделаешь?
– Увидишь.
Он произнес это жестко, чтобы сразу стало понятно, чья это территория. Я вдруг испугалась за львенка. Он еще мальчишка и наделает ошибок, если они с Сашей, не дай бог, столкнутся.
– Гера, почему ты молчишь?
– Думаю.
– У тебя проблемы с выездом за границу? – вкрадчиво спросил он. И я поняла: вот оно, начинается!
– Да, с меня взяли подписку о невыезде.
– Но, быть может, это как-то решается? В каком состоянии вообще находятся твои дела? – требовательно спросил он.
Узнаю начальника! Я должна перед ним отчитаться за все то время, что провела без него! Как будто мы не договаривались об отсутствии обязательств друг перед другом!
– Меня по-прежнему подозревают в убийстве, – заявила я беспечно.
– Почему же тебя еще не задержали?
– Потому что свидетелей нет.
– А как же оружие?
– Я сказала, что пистолет у меня украли.
– Ах, вот оно как… – всерьез задумался он. – И… кто? На кого ты думаешь, я имею в виду?
– Я ни на кого не думаю. Понимаешь, этот следователь… Глебов. Оказался таким дотошным.
– Он же совсем еще мальчик, – удивился Саша, который был на десять лет старше Славы.
– Ты хочешь сказать, он дурак?
– Недалекого ума.
Я всерьез обиделась за львенка.
– Поверить в то, что Гаврилкова могла кого-то убить! – продолжал меж тем Саша. – Или тем паче Людмила Ивановна!
