Много забот и у саперов, вечных тружеников войны. Каждую ночь гремят взрывы на ничейной земле. Это их работа. Тихо, неслышно ползут саперы и тащат за собой или толкают впереди свои смертоносные грузы — заряды. Может быть, заряды накладные, их поставят в середине вражьего минного поля, подожгут запальный шнур — и давай назад?! Заряд сработает, и от детонации взорвутся десятки мин на поле. Отлично! Только ведь надо доставить заряд на место, поджечь шнур и успеть уйти. А враг не спит, он беспокоится, освещает местность ракетами, поливает огнем пулеметов, таится в засадах.
Или саперы ползут, проталкивая вперед удлиненный заряд — доску, похожую на лыжу, только раза в три длиннее. Стоят на такой «лыже» толовые шашки одна за другой, как вагоны в товарном составе, много их. И вот толкают саперы взрывную «лыжу», загоняют во вражеские заграждения — под проволочные заборы, спирали из колючки. Такой заряд может сразу проделать проход. От него и проволока разлетится, и сработают мины, навешенные на ней. А есть еще подвесные заряды. Их ставили над заграждениями — полагалось на треногах, а бывало, и на проволоку навешивали. Задача одна — уничтожить преграды, устроенные врагом перед своими позициями.
Где-то рождается «рационализаторское предложение». А что, если утащить у фашистов проволочный забор?
— Как утащить? Представляете, сила какая нужна? Руками не утащишь…
— Зачем руками? У нас за спиной ленинградские заводы, разве они лебедок не дадут?
И утром фашисты не досчитываются то там, то здесь своих заграждений.
От Малой (Ораниенбаумской) земли и до Ладоги идет эта работа. Каждая ночь — боевая страда.
А сроки наступления приближаются. Надо подготавливать исходные рубежи, прокладывать дороги, рубить впрок мостовые фермы, чтобы наводить их без задержки потом на освобожденной земле. Все понимают — враг, отступая, будет минировать, взрывать дороги и мосты. Это надо учесть, а еще лучше предотвратить, где только можно. Каждый спасенный мост означал бы маленькую или большую, но явную победу над противником, и, чтобы достичь ее, стоит идти на любую хитрость, на риск.
Под самый Новый год саперов-разведчиков старшину Устича и сержанта Баллана вызвали в землянку командира. Они только перед этим обсуждали, как встретить наступающий 1944-й. На переднем крае пиршества не устроишь, что и говорить, но во фляжках все-таки булькало — приберегли свои сто граммов. Так что в положенный час можно бы чокнуться за победу. Но теперь, приходилось отставить все приятные разговоры и приготовления.
