Пруденс потрясла ножом в воздухе.
– Эта женщина сидела в тюрьме! Не притворяйтесь, что не понимаете, о чем я говорю! Эрнест слышал это из ваших собственных уст!
– Стоя у меня за спиной, – добавил Даниель. – Ваш брат подслушивал, миссис Кэрролл.
Значит, это был Эрнест, подумал он. Мне следовало догадаться.
– Неважно. Это дела не меняет. – Она упрямо вздернула подбородок.
Даниель нехорошо прищурился.
– Прошлое Сары – ее личное дело, – спокойно произнес Даниель.
Пруденс шумно вздохнула.
– В этом караване едут порядочные люди!
– Не сомневаюсь. Но я уверен, что большинство из них, даже если узнают о прошлом Сары, не обратят на это особого внимания.
Она открыла рот, чтобы ответить, но Даниель решил, что уже по горло сыт этой женщиной. Он круто повернулся и ушел.
Сара оцепенела. Если бы она могла убедить себя, что это не имеет значения, что людям безразлично ее прошлое… Но это имело значение. Некоторые из путников были ее друзьями, и сейчас этой дружбе может настать конец. Райс, Марта, даже Эли… Как они отнесутся к ней теперь? Об этом было больно подумать.
Она закончила стирку и стала укладывать в корзину мокрое белье, плохо понимая, что делает. После беседы с преподобным Флинором она начала сомневаться в своей невиновности. То есть Сара, конечно, знала, что не совершала преступления, за которое ее осудили, но, как и все нормальные люди, не считала себя абсолютно безгрешной. У них с Даниелем была бурная молодость, и вполне возможно, что она действительно была наказана за грехи.
При мысли об этом к ее щекам прихлынула кровь. Она стала любовницей Даниеля до брака; уже одного этого достаточно, чтобы люди осудили ее. Некоторые даже сочли бы, что это гораздо хуже грабежа.
Ноги сами несли ее к лагерю. Теперь Сара ощущала себя там чужой, и это было тем более болезненно, что она уже начала считать караван своим домом.
Сара развешивала белье на веревке, натянутой Эли между фургонами, и пыталась представить себе, что больше никогда не заговорит ни с кем из своих спутников. Молчание, как в тюрьме, вздрогнув, подумала она и поспешно отогнала от себя эту мысль.
Развесив белье, она подошла к костру. Там сидели Эли и доктор Кэрролл и пили кофе.
– Сари, возьми чашку и присоединяйся к нам, – пригласил ее Эли.
Представив себе, что сейчас скажут ей эти люди, Сара заколебалась, но, провозившись около часа в холодной воде, она продрогла, и горячий кофе сейчас был бы очень кстати. Она взяла чашку и подошла к костру. Доктор Кэрролл поднялся, налил ей кофе и пригласил сесть между ним и Эли.
