— Преступления, — возразил полковник Джонсон, — не являются результатом раздражительности.
— Я в этом не уверен. Рассмотрим теперь вопрос с другой стороны. Во время Рождества царит дух общего согласия. Так «принято», как вы любите говорить. Все старые распри забыты, все, кто был в ссоре, соглашаются еще раз заключить перемирие, даже если это только временно.
— Заключают перемирие, это верно, — согласился Джонсон.
— И вот семья, — увлеченно продолжал Пуаро, — члены которой не видели друг друга целый год, снова собирается вместе. Согласитесь, мой друг, в таких условиях легко может возникнуть и натянутость. Люди, не питающие друг к другу дружеских чувств, вынуждены притворяться и лицемерить! Да, да, Рождество — это время лицемерия, благородного лицемерия, лицемерия, которое можно объяснить вескими причинами, но тем не менее — лицемерия!
— Ну, я не стал бы судить столь категорично, — с сомнением заметил Джонсон.
— Нет, нет, — ослепительно улыбнулся Пуаро. — Это не вы так судите, а я. Я просто хочу обратить ваше внимание на то, что при подобных условиях — душевном напряжении, физическом недомогании, — вполне вероятно, что обычная, умеренная неприязнь и тривиальные разногласия могут неожиданно принять гораздо более серьезный характер. Если человек вынужден притворяться более дружелюбным, более великодушным, чем он есть на самом деле, то существует вполне реальная опасность, что он станет более жестоким, более нетерпимым, и в целом более опасным, чем прежде! Поставьте преграду перед потоком своих естественных чувств, и рано или поздно эту плотину прорвет и произойдет катастрофа!
Полковник Джонсон с сомнением смотрел на него.
— Никогда не знаешь, когда вы говорите серьезно, а когда шутите, — проворчал он.
— Я шучу, — улыбнулся Пуаро. — Сейчас я, несомненно, шучу, но это все равно верно — искусственно создаваемые условия вызывают свои естественные реакции.
В комнату вошел лакей.
— На проводе суперинтендант Сагден.
— Хорошо, сейчас подойду.
Извинившись перед гостем, начальник полиции вышел из комнаты.
Он возвратился минуты через три, хмурый и растерянный.
— Черт побери, — пробормотал он. — Убийство! В сочельник, под самое Рождество!
Брови у Пуаро поползли вверх.
— Это точно убийство? — с сомнением спросил он.
— А? Да, сомнений быть не может! Абсолютно ясный случай. Убийство, причем ужасно жестокое.
— Кто же жертва?
— Старый Симеон Ли. Один из самых богатых людей в округе! Составил себе состояние в Южной Африке. На добыче золота… впрочем, нет, алмазов. Приехав в Англию, он наладил производство каких-то мелочей для предприятий горнодобывающей промышленности и сделал на этом целое состояние. Говорят, он не просто миллионер, а миллионер в квадрате.
