Такого Саймона Сторм еще не приходилось видеть. Однако это не напугало ее, а лишь заставило сердце биться чаще. Желая хоть как-то узнать, что будет дальше, Сторм произнесла:
— Чего ты добиваешься, фермер? Думаешь, тебе удастся завладеть Сторм О’Малли?! Ты вдвойне дурак, если так считаешь!
Глаза Сторм сверкали, а через загорелую кожу проступала краска гнева. Волосы ее, после ванны снова приобретшие блеск, разметались но плечам, а несколько непокорных прядей прилипло ко лбу. Грудь Сторм высоко вздымалась, и Саймон вдруг вспомнил, как его руки ласкали эти округлости, а ее руки, теперь сжатые в кулаки, ласкали его тело… На минуту им вдруг овладело яростное желание повалить ее, сломить, дать ей почувствовать его силу… Ему захотелось овладеть ею прямо сейчас, на лестнице, но еще крепче сжав ее плечи, он лишь спокойно произнес:
— Завтра утром я собираюсь отвезти тебя в Северную Каролину. Так что на твоем месте я бы отсыпался, а не разгуливал по дому — путешествие нам предстоит долгое.
Сторм удивленно уставилась на него. В Северную Каролину? Возможно ли это? Значит, он все-таки не предал ее? Он отвезет ее туда, где ей ничто не грозит…
— К Идену? — прошептала она.
Саймон вдруг почувствовал волнение. Стало быть, Спотсвуд был прав — план уже начинал работать.
— Я собираюсь, — голос его прозвучал так резко, что он и сам удивился, — отвезти тебя в мое имение. Там ты будешь в безопасности, пока не подойдет время твоего суда. — И уж совсем без надобности добавил: — Я делаю это по просьбе губернатора Спотсвуда.
Спотсвуд… суд… Уже второй раз за этот день Сторм пришлось пережить разочарование в Саймоне. Она чувствовала себя так, словно что-то изнутри разрывает ее на части. Значит, он освободил ее лишь для того, чтобы она не смогла избежать суда!
— Свинья! — Сторм снова начала вырываться, стараясь побольнее ударить его, укусить, ущипнуть… — Предатель, сукин сын! Тебе не удастся вернуть меня в тюрьму — раньше я перегрызу тебе горло! Грязная тварь…
Oт этой неожиданной вспышки ярости Саймон на минуту потерял контроль над собой, но тут же сжал ее еще крепче и притянул к себе. Глаза его были мрачны, словно грозовые тучи.
— Дура! — произнес он. — Я спас тебе жизнь! И это вся твоя благодарность?
— Да я бы лучше сгнила в тюрьме!
На секунду ей удалось высвободить руку, и она замахнулась, чтобы ударить его, но он, поймав руку за запястье, с силой заломил ее за спину пленницы и грубо потащил Сторм по коридору, а затем с силой впихнул в ту же комнату, где она была раньше. Сторм, потеряв равновесие, упала на пол, громко вопя, вне себя от боли и обиды.
