— Подержи пока, — сказала ему служанка. — Полагаю, ты и поесть не прочь?
— Не прочь, — сказал Нед.
Уэлкам разгребла кочергой тлеющие угли в очаге, сунула туда щепы и затопила плиту. Потом она нарезала грудинку, положила ее на сковородку обжариваться и стала замешивать тесто.
— Ты тоже завтракать будешь? — спросила она Эдди.
Вчера Эдди выпила слишком много виски; у нее болела голова, и сама мысль о еде заставляла болезненно сжиматься ее желудок. Поэтому она покачала головой. Тогда Уэлкам повернулась к Эмме и вопросительно на нее посмотрела.
— Я, с вашего разрешения, позавтракаю. Если, конечно, это не слишком вас обременит. Но я могу помочь, если хотите, — сказала Эмма.
Уэлкам помотала головой из стороны в сторону. Эмма уселась за кухонный стол в противоположном от Неда конце, бросив на него взгляд, полный ужаса.
Нед взглянул на нее с веселой улыбкой, а Эдди подумала, что глаза у него всегда смеются — даже когда он сердится. Из всех мужчин, каких Эдди когда-либо знала, у Неда был самый веселый и незлобивый характер. А еще он был очень хорош собой и считался самым привлекательным парнем в округе. Он был мускулист, прекрасно сложен, имел добрых шесть футов роста, зеленые глаза и отливавшие на солнце золотом кудрявые каштановые волосы. Женщин тянуло к нему как магнитом, но, несмотря на все искушения, Нед оставался ей верен. Если разобраться, он хранил верность проститутке, и уже по одной этой причине Эдди чувствовала себя в его присутствии почти счастливой.
— У вас есть передо мной одно преимущество, — сказал Нед, обращаясь к Эмме. — Вы знаете мое имя, а я вашего не знаю.
— Ее зовут Эмма Роби. Она — невеста по переписке из Канзаса. Приехала сюда, чтобы встретиться со своим дружком, но он решил, что она для него малость старовата, и бросил одну на станции, — сказала Эдди. При этих словах Эмма закусила губу, и Эдди вдруг стало стыдно. Проявлять жестокость по отношению к гостье не было никакой необходимости. — На мой взгляд, для нее даже лучше, что все так закончилось, — добавила она с некоторым смущением.
— Значит, вы вернетесь домой? — спросил Нед.
— Она не может вернуться. Брат ее и на порог не пустит.
— У вас язык вообще есть? Или вы только драться умеете? — глядя на Эмму, осведомился Нед.
У Эммы едва заметно приподнялись уголки губ, а глаза цвета незабудок чуть расширились. Казалось, она уже немного успокоилась; тем более Эдди, желая ее ободрить, утвердительно кивнула — дескать, разговаривать с этим парнем можно.
