— Что? — Эдди с грохотом уронила свои вещи на пол и тяжело опустилась на стул.
— А то, что мисс Поломанный Нос сбежала. Так что у нас остались только мисс Белли Бассет и мисс Тилли Джампс. Сейчас обе дрыхнут у себя наверху. Может статься, они тоже сбегут, и тогда у тебя будет бордель без шлюх. — Уэлкам расхохоталась. — Между прочим, пока тебя не было, никто сюда в поисках работы не наведывался.
Это не слишком удивило Эдди. В прошлом году деловая активность в Налгитасе резко упала, а когда в городе наступают плохие времена, шлюхи обходят его стороной. Эдди вздохнула. От усталости у нее ныли кости, но наступал субботний вечер, и, если клиентов соберется много, ей самой придется подключиться к работе.
— Есть еще какие-нибудь столь же приятные известия?
— В твоей спальне выбито окошко. Только не спрашивай меня, кто это сделал. Откуда мне знать, если я в доме не ночую?
Наверху находились три спальни для девиц. Комната Эдди располагалась рядом с кухней, которая соединялась с гостиной коридором. Уэлкам спала на заднем дворе в лачужке, переделанной из птичника.
— Если согласишься мне помогать, можешь занять комнату мисс Фрэнки. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду? Мужчины не раз уже о тебе спрашивали. В большинстве заведений черное мясо ценится дешевле белого, но я с таким подходом не согласна. Негры мне всегда нравились ничуть не меньше, чем белые. Это относится также и к женщинам. Ты можешь оставлять себе половину — столько же, сколько и другие девушки.
Эдди не вполне понимала, что именно мужчины находили в Уэлкам. То ли их привлекала изрядная примесь негритянской крови, то ли ее необъятные размеры и смелый, прямой нрав. Впрочем, о том, что она негритянка, люди могли и не знать: кожа у нее была не черная, а светло-бурая, как сухая трава в прерии, и черты лица довольно правильные.
— Если разобраться, негритянской крови во мне не так уж много, — проворчала Уэлкам. — Но это к делу не относится. Просто мои старые кости и мясо принадлежат мне, а я христианка, и свою плоть на кусочки серебра разменивать не стану.
Эдди вздохнула, спрашивая себя, почему ее работники в разговоре с ней всегда огрызаются. Служанки норовят поставить на своем, а девицы так и вовсе говорят дерзости.
— Ладно, хватит болтать, — устало сказала она. — Приготовь мне ужин и нагрей воды для ванны. Полагаю, ты учуяла мой запах прежде, чем я вошла.
— Что верно, то верно, мадам.
Уэлкам развела в плите огонь, поставила чайник. Расчистив на кухонном столе место для Эдди, служанка подошла к ящику со льдом и заглянула внутрь.
