— Преувеличиваешь… — хмыкнул Олег. — Нет, взятки многие берут, я не спорю. Но массовое сопротивление? Не партизаны же они, в самом деле.
— Не партизаны, — согласился Павел. — Куда хуже. Свои, только сволочи все поголовно. Помнишь, скольких из я из твоей администрации вышиб, когда под свое крыло принимал?
— Семерых.
— Хренушки, девятерых. Причем каждого – за тяжкие. Крышевание транзита наркотиков, подпольных борделей с малолетками и вообще откровенных бандитов… Думаешь, теперь у тебя остальные чистенькие? Тот же Безобразов твой любимый – поинтересуйся, на какие шиши он особняк в Марихе за свой счет отгрохал. Двухэтажный, на триста метров, с крытым бассейном. Да я тебе столько порассказать могу про любого! Диву дашься.
— А чего же не рассказываешь? — зевнул Олег, прикрывшись ладошкой.
— А зачем? Ну, выкинешь ты их. А кого на замену? Да все таких же мерзавцев и жуликов, только что калибром помельче. Поначалу помельче, потому что покрупнее дела – не по должности. А как повысишь, такими же станут, как уволенные. И все в аппарате такие же, сверху донизу. А с улицы, сам понимаешь, набирать нельзя. Да даже если и можно – все равно через год морды себе отъедят на своих спецпайках и перестанут от нынешних отличаться. Начальство ведь не с другой планеты прилетает, а здесь вырастает, среди своих. Каков народ, такое и правительство. Слушай, да ты что из себя дурачка нетянучего строишь? Сам же Смитсона не только выпустил, но и на свое место вернул. И правильно, а что делать?
Олег поставил локти на стол и обхватил руками голову, уставившись в стол.
— И что? — тихо спросил он. — Неужто никого честного не найти, кто бы о государстве подумал, о народе, а не только о своем брюхе?
— Ну почему же, — хмыкнул Бирон. — Могу я тебе пальцем ткнуть в двоих или троих. И почти честные, и почти совестливые. Не до конца, разумеется – по служебной лестнице просто так не продвинешься, но в разумных пределах. Вот себя возьми, например – далеко не образец честности и порядочности, но все же куда лучше, чем в среднем, — внезапно он подмигнул: — Я тебе льщу так, обрати внимание, с тебя коньяк. Но если серьезно, то система насквозь прогнила. Давно с тобой пообщаться на эту тему хотел, да только руки не доходят…
— Давай, заканчивай, чего уж там, — Народный Председатель махнул рукой. — Закапывай меня окончательно.
— Да я еще и не начал, — скептически ухмыльнулся Павел. — Ты мне скажи – ты хоть понимаешь, зачем я «Ночного танцора» прорабатываю? Зачем у меня в седьмом отделе целая сверхсекретная группа им занимается? Есть ощущение, что план у тебя проходит по той же категории, что и проблемы с производством ночных горшков в Задрючинске – что-то, от чего отпихнуться бы побыстрее и другим заняться.
