Весь день Эрик бродил под дождем. Осенний парк догорал. Золотые и алые листья, светясь, покрывали темную землю. Пахло скорой зимой, прелью и дождем. Серенький туманный день, на взгляд Эрик, был прекрасен. Как и любой другой день. Юскади и не подозревал, что в вампирском бытии так тосковал по ярким краскам дня.
Домой вампир вернулся в сумерках. Лю принял промокший шотландский плащ с капюшоном, принес в кабинет чашку чая и вечерние газеты, бесшумно ушел вниз.
Беатриче возникла в дверях кабинета без предупреждения. Встала, прислонившись к косяку, почти сливаясь с тьмой. Греческая лилия, нежный дурманящий цветок, исчезла. И Эрик не мог понять, что же сменило ее. Ведьма? Дикий зверь?
Эрик вгляделся в Беатриче, словно увидел ее впервые: черная кожа брюк блестит, как вода, шерстяной свитер с высоким воротом облегает гибкую фигурку, как перчатка, откровенно обрисовывая грудь, тяжелый пояс из подошвенной кожи в узоре из стальных клепок, на цыганский манер, подчеркивает талию, а высокие ботинки до колен на толстой подошве - тонкость лодыжек. Черные волосы волнами стекают по хрупким плечам, запах - смесь жасмина и металла. Девушка положила руки на плечи вампира, заглянула в изменившиеся глаза. Что-то увидела в них, улыбнулась. Эрик поцеловал ей руку - это было нечто большее, чем простая галантность.
- А феминистки считают, что целовать руку унизительно. Забавно... - почти без эмоций произнесла она.
- Да.
Эрик усадил ее на диван, вышел, чтобы приказать Лю принести еще чаю. Когда он вернулся, девушка лежала, закрыв глаза и закинув руку за голову. Ее дыхание было медленным и неглубоким, и Эрик не стал включать верхний свет, чувствуя, что она дремлет. Он сел на пол рядом с диваном бесшумно, как кот, но Беатриче открыла глаза.
- Устала? - тихо спросил Эрик.
- Да, - так же тихо отозвалась она. - Пароход из Сантандера в Ливерпуль пришел рано утром, потом поезд.
- Если бы я знал, что ты поедешь в Испанию, я поехал бы с тобой. Я очень давно не был там. Бургос, Памплора?
- Нет. Калаора и окрестные замки. В том числе замок Кадена - то, что от него осталось. Как давно ты не был на родине, Эрик?
- Я уехал оттуда, когда мне было девять, - сказал Эрик, и подумал, что это не ответ.
Но Беатриче не спросила, сколько лет ему сейчас.
- Там хорошо. Все серебряное от олив. И табуны крапчатых лошадей.
- Я скучал по тебе.
- Я чувствовала. Если бы не ты, я не вернулась бы в Лондон до Рождества не люблю английскую осень.
