Пока Беатриче распоряжалась слугами, Эрик отправился на прогулку. Солнце садилось за горы. Озеро из серебряного стало бронзовым. Темный лес горько пах опавшими листьями.
"Унылая пора, очей очарованье", - подумал Эрик. Он знал множество языков, тем хобби, которое помогало вампиру коротать века между охотами, была литература. За четыре столетия он собрал библиотеку, равной которой не было не только в Англии, но и в Европе. Часть ее находилась в Лондоне, но почти сорок тысяч книг Эрик хранил в Оксфорде. Не менять место жительства дольше десяти лет было неосторожно, но в Оксфорде вампир не жил, к тому же переезд опасен для инкунабул и рукописных книг. Эрик Юскади был очень богат, и по крайней мере половину состояния тратил на книги, обогащая европейских и американских букинистов.
Одним из поразительных свойств Беатриче было знание множества талантливейших авторов, неизвестных Эрику. Испанец бывал надменен и высокомерен, но учился новому с интересом, больше похожим на жадность. Основа существования вампиров - страсть к жизни, и, как ни переменился Эрик, это качество оставалось в нем неизменным.
Старая башня, на взгляд вампира, была неприятна. Что-то нехорошее происходило в ней в давние времена: то ли сатанинские обряды, то ли дознания английской инквизиции. Впрочем, по мнению Эрика, особой разницы тут не было. От словно оплывших стен, заросших мхом и плющом, а кое-где и молодыми деревьями, рвущимися вверх из щелей, тянуло старой кровью и злом.
Когда Эрик вернулся в дом, Беатриче была занята в лаборатории. Чувствовалось, что она никого не хочет видеть, и Эрик пошел в библиотеку. Набор книг его слегка удивил: трактаты по медицине, демонологии, суевериям, травознатству, целительству. Две трети полок занимали книги, написанные на языках, которых Эрик не знал, хотя алфавит в основе был латинским, а Эрик полагал, что более-менее знает все европейские языки.
В углу, под фиолетовым от старости, а когда-то черным плащом Эрик нашел несколько предметов, поразивших его до глубины души.
В нише на бронзовых колышках висели легкий тридцатидюймовый меч в заплечных ножнах, крепкая семифутовая цепь с гирькой на конце и длинная, но не стесняющая движений куртка из крепкой черной кожи, высокий воротник и манжеты которой были густо усажены шипами. И меч, и цепь с гирькой, и шипы на куртке были серебряными, и хотя серебро перестало вредить вампиру, он не прикоснулся ни к чему. Он знал, что меч не обнажали несколько десятков лет, что тот, кто последним надевал куртку, давно истлел в могиле, но когда эти вещи были не памятью, а обиходом, с их помощью профессионально убивали таких, каким он был всего полгода назад.
