Однако ему все же удалось оставить за собой последнее слово. Быстро обернувшись, он посмотрел на Ники своими недобрыми черными глазами и улыбнулся. Улыбка была до того мрачной и зловещей, что Ники покрылась испариной.
И снова Кэтрин сидела на диване без сна, ожидая, когда рассветет. Рано утром ей принесли дюжину белых роз. Розы были роскошными, но она предпочитала яркие цветы. «Люблю тебя», — было написано на карточке. Элиот ни разу не сказал: «Я люблю тебя, Кэтрин». Нет, он всегда бросал небрежное «Люблю тебя», что для нее звучало примерно как «Завтра встретимся». Такие вот мелочи…
Только Кэтрин собралась в клинику, как раздался телефонный звонок.
— Я прощен? — с улыбкой в голосе спросил он.
В ответ Кэтрин сказала то, чего он ждал:
— Конечно.
— Мне пришло в голову, что я делаю именно то, в чем обвиняю тебя, — недооцениваю важность твоей карьеры.
Он избрал правильную тактику. У Кэтрин словно гора с плеч свалилась.
— Во всяком случае, — продолжал он, — подумав обо всем этом, я признался себе, что в писателях-романтиках есть определенное очарование. Может, я пытался посмотреть в зубы дареному коню…
На Кэтрин вновь навалилась тяжесть. Она устало провела рукой по лбу.
— Мне не нравится, когда меня сравнивают с лошадью.
Элиот рассмеялся.
— Даже с породистой? Потому что вы именно такая лошадь и есть, мисс Уинслоу! Иначе вам не удалось бы так быстро завоевать мое сердце.
Иногда он бывал довольно мил.
— Это правда, Элиот?
— А как ты думаешь?
— Временами я…
— Через две недели у тебя день рождения, — перебил он ее. — Полагаю, это хороший повод показать тебе, насколько серьезны мои намерения.
Ночью она, что стало уже непривычным, осталась в одиночестве, потому что Рейнолдс отправился на одну из своих «поздних встреч». Кэтрин уснула на кушетке, и мерзкий клоун вновь посетил ее во сне…
* * *
Солнце было уже низко; серые тени протянулись по ровно подстриженной кладбищенской траве. Ники стояла среди людей около усыпанной цветами могилы.
— Да упокоится с миром душа Эда Колемана… — говорил священник.
Ники думала о том, как быстро все произошло. Он ехал по дороге, и в какое-то мгновение автомобиль сорвался со скалы. Кто теперь будет заниматься финансами? Мистер Колеман всегда заботился о… — Ники посмотрела в сторону дорожки, на которой стояли катафалк и остальные автомобили, и мгновенно все мысли об Эде Колемане вылетели у нее из головы. Потому что там, небрежно прислонившись к черной машине, стоял клоун. И опять его лицо было под толстым слоем розового грима. Если бы не смокинг, его можно было бы принять за одного из провожающих Эда в последний путь.
