Ей надо найти чем прикрыться. Елена вернулась к платяным шкафам и открыла второй из них. Смесь запахов, таких же разнообразных, как Лондон, бросилась ей в лицо — эль и дым, уксус и рыба. Эта одежда была совсем другая, разноцветная и поношенная, в ней было даже что-то театральное, там были вещи пурпурного цвета и клетчатые, зеленые и из красного бархата, они пригодились бы, чтобы нарядиться маскарадным цыганом, такую одежду не надел бы ни один джентльмен. Весь этот шкаф представлял собой склад костюмов.
Пока она смотрела на его содержимое, в голове зародился новый план. Она переоденется мужчиной. Он же велел ей послать туда мужчину, но этим мужчиной может стать она сама. Она уже исчезала, превратившись в Елену Троянскую. Теперь она исчезнет снова.
Она принялась снимать вещи с крючков, отыскивая что-нибудь самое обычное — рубашку, куртку, шерстяной жилет, какие-нибудь штаны, шапку, все в серых и коричневых тонах, чтобы не привлекать к себе внимания. Она вспомнила паренька, который доставлял ее отцу книги от Хатчарда. Этот паренек и послужит ей образцом.
Из-за сапог она чуть было не отказалась от своего замысла. Понадобилось три пары чулок, чтобы сапоги безумца подошли ей. Когда, в конце концов, она посмотрела на себя в зеркало, то поняла, что ее вполне можно принять за молодого человека, если бы не одна деталь. Елена вернулась к камину, взяла с подноса нож и принялась завершать свое преображение.
Его разбудил утренний свет безжалостной ясности. Он поднял веки, но даже этого движения оказалось достаточно, чтобы понять — все прочие части его тела протестуют против приключений прошлой ночи. Хардинг топтался где-то в наружном помещении, передвигал чайники, а девушка не издавала ни звука. Неудивительно. От одних последствий снотворного можно было устать.
— Кофе, сэр? — Хардинг прошел во внутреннюю комнату Уилла.
— Наша гостья все еще спит?
— Она исчезла, сэр.
— Исчезла? — Уилл резко сел на кровати. Куда она могла уйти босиком, в облике распутной девки? Он встал, не обращая внимания на отчаянные протесты всех частей своего организма.
— Она оставила записку.
— Записку?
Он бросился через дверь и оглядел всю комнату. На скамье валялось испорченное полотенце, покрытое красными пятнами. Платье за ненадобностью было брошено на пол. Дверцы шкафа распахнуты. На кровати лежали куртка и рубашка.
— Неглупая особа. — Хардинг стоял рядом с ним.
— Не так уж она и умна, если снова отправилась на эту чертову Халф-Мун-стрит.
