- Что только ради тебя не сделаешь. Ладно, до связи.
Он отключил связь. Солнце било в самое окно, и на полу поселился лоскут света. Маша щурилась от солнечных зайчиков, что прыгали по белой стене.
Она поднялась и подошла к окну. Внизу жужжал сотнями машин проспект, город дышал жаром. Стоящий напротив Центра высотный дом блестел окнами. Налетевший вдруг ветер заставил Машу поёжиться. Она обхватила себя за плечи, потом дёрнулась, захлопнула окно. Белые язычки замков вернулись на места.
Она на секунду замерла, разглядывая соседнюю высотку. Медленно отсчитала шестое окно слева на третьем этаже. Солнце играло в нём так же, как и во всех прочих. С пятнадцатого этажа Центра не было видно, что происходит за этими стёклами. Только как наяву перед Машей предстали тяжёлые тёмно-зелёные гардины, белая тюль - она так часто поднимала голову к третьему этажу, проходя мимо. Маша одёрнула себя.
- Хватит, - прошептала она, прислушиваясь к шуму кондиционера и к тому, как странно звучит её шёпот в пустой комнате.
Солнце стояло высоко в небе, празднуя полдень, а ещё то, что разогнало с улиц почти всех прохожих. Оживлённый утром проспект превратился в пустую асфальтовую жилу. Редко когда на огромной скорости мимо Центра проскакивала машина. Над асфальтом дрожал раскалённый воздух.
Перед проходной остановился синий седан. Маше показалось, что она уже где-то видела эту машину. Она спустилась со своего этажа к проходной.
- Не положено, - упрямо гудел Вольфганг.
Охранник имел очень угрожающий вид, и если не знать, что для своих он - добрая душа, то его запросто можно было испугаться. Бритая под ноль голова воинственно блестела. Он сам смотрел чуть исподлобья, на бычьей шее вздувались вены.
Перед ним стоял молодой человек самой, что ни на есть простой и напуганной внешности. Джинсы и белая футболка болтались на нём как на вешалке - до такой степени парень был худым. По тонкой шее текли струйки пота.
- Но это жизненно важно, понимаете? - он умоляюще протягивал к охраннику руки.
- Молодой человек, вы к кому? - Маша шагнула в проходную. Здесь шумел кондиционер, и струи воздуха приятно холодили лицо.
Он обернулся к Маше, интуитивно понимая, от кого зависит его дальнейшая судьба. Она смогла разглядеть лицо парня. Судя по лицу, перед ней стоял взрослый человек, а никак не старшеклассник, как могло показаться со спины. Его лицо одновременно со взрослостью было невыразительно настолько, что запомнить его и узнать потом в толпе казалось совершенно немыслимым.
